S.T.A.L.K.E.R. Wiki: Zone Chronicles
Регистрация
Advertisement
S.T.A.L.K.E.R. Wiki: Zone Chronicles
Осознание обложка

Предисловие: эту работу я начинал сравнительно недавно. примерно весной, может, чуть раньше. Но потом дело подзаглохло и пошло только буквально на днях, когда я раскопал старую идею. Собственно, решил сесть и дописать. И дописал. Прошу к прочтению :)

***


Вечерняя Припять звенела тишиной. От редких уцелевших стекол отражались лучи заката, с трудом пробивавшиеся сквозь облачную завесу, еще недавно просыпавшуюся дождем. Раскатывалось время от времени эхо редких выстрелов.

Егор медленно брел по городу-призраку, глядя перед собой. Болела стертая тесными берцами в кровь нога, болели грязные и исцарапанные, покрытые загноившимися ранами руки. А в голове звенела пустота.

Он помнил немногое. Воспоминания и мысли постоянно путались, цеплялись друг за друга. Яркой была только одна мысль: «Максименко, ур-род чертов!..». Но кто такой этот Максименко и почему он урод, Егор не помнил.

Иногда вечерами, сидя в каком-нибудь подъезде, подворотне, а то и на уцелевшей лавочке, Егор пытался вспомнить хоть что-нибудь. Но когда, казалось, он был уже близок к результату, мысль девалась куда-то, ускользала из сознания. И тогда у Егора появлялось ощущение, что он забыл что-то очень важное. И тогда Егор кричал. Кричал страшно, по-звериному, разрывая непослушные, больные голосовые связки.

Ремень автомата, волочащийся по земле, зацепился за какую-то железку, и Егор, раздраженно замычав, дернул оружие, пытаясь освободить ремень. Однако плотная ткань крепко уцепилась за острый край и не желала отцепляться. Тогда Егор глухо зарычал и дернул сильнее. А затем еще раз. Звонко щелкнуло, сломавшись, крепление ремня, и тот осел, превратившись в бледно-зеленую змею, скользившую по траве.

Солнце окончательно скрылось за горизонтом. Последние лучи еще отражались от стекол, били по глазам, но темнота быстро забирала свое. Темнели подворотни, погружались в густой мрак пасмурной ночи улицы. Где-то на востоке сквозь тяжелые облака виднелось бледное белое пятно — это луна пыталась пробиться вниз, одарить землю хоть лучиком отраженного света. Но облака не пускали.

Егор вышел со двора на улицу. Остановился на секунду, посмотрел по сторонам, пытаясь сообразить, где он. А затем бесцельно заковылял по битому асфальту, по разнокалиберным лужам, неуклюже переваливаясь с ноги на ногу. Темнело, стало плохо видно дорогу.

Под стертую подошву попалось что-то острое и одновременно пологое, нога поехала в сторону, и Егор полетел лицом вперед. Щеку пронзило резкой болью, по подбородку, по шее потекла кровь. Солдат глухо завыл, оттолкнулся непослушными руками, перекатился на спину. Руки потянулись к лицу, ощупали щеку… Палец наткнулся на зубы, на обвисшие лоскуты кожи и мышц. Егор, подвывая, попытался подняться, оперся на что-то руками – но опора оказалась рыхлой и скользкой, и солдат вновь упал спиной в мусор.

Солдат заелозил ногами, руками, пытаясь найти опору, но все вокруг скользило и разваливалось. Егора захлестнула паника; он испугался, что уже не поднимется. Он задвигал руками и ногами сильнее, сметая влажный песок в стороны, углубляясь все сильнее. Наконец рука нащупала под песком и мусором твердый асфальт. Егор перенес на нее вес, начал медленно наваливаться телом. Поставил рядом вторую руку, нащупал твердую поверхность ногой. Наконец выпрямился. Поискал глазами оброненный автомат, с трудом, едва не упав снова, нагнулся за ним.

Уже совсем стемнело. Мертвый город смотрел пустыми глазницами на немногих гостей своих улиц. Мрачные подворотни чернели провалами в никуда, рваные заборы ломаными тенями рисовали страшных тварей. Остовы машин, дорожные знаки словно пытались вызвать призраков прошлого, скрипели ржавым металлом на ветру. Тихий, потусторонний разговор города, его скрипучий монолог гнилых оконных рам, завываний ветра в подворотнях, шелеста перекатывающегося по улицам редкого мусора, далекое гудение огненных аномалий – это завораживало, заставляло вслушиваться в попытках разгадать послание Припяти, расшифровать ее слова… И в то же время страшно пугало, пугало неуловимым запахом смерти и запустения – словно в древнем склепе, полном погребенных мумий.

Егор тоже слышал этот монолог. Но не мог его воспринять, осознать… Он ощущал лишь гулкую пустоту. И одиночество.

Солдат нащупал в подсумке штатный налобный фонарь, достал его, натянул на лоб. Начавшая разлагаться резина облепила грязный лоб, вдавила в него мелкие песчинки. Щелкнул переключатель, слабое пятно света кое-как осветило битый асфальт. Батарея почти села, а отражатель давно разбился и наполовину вывалился из треснувшей оправы. Егор посильнее сжал рукоятку автомата и поплелся дальше, вертя головой по сторонам в поисках ночлега.

Он не помнил, когда последний раз спал. В Припяти, наверное, ни разу. Город мешал ему своим шепотом, ветер холодил кожу, а завывания осмелившихся зайти в бетонный лабиринт мутантов вызывали какой-то странный, на самом краю сознания, ужас, который Егор не мог осознать. Чаще всего он просто сидел, прислонившись спиной к стене подворотни или подъезда. Иногда удавалось набрести на скамейку. Тогда было чуть теплее. Но все равно холодно.

В просвете между домами Егор вдруг увидел детскую площадку, за которой виднелся небольшой навес. Радостно мыкнув, солдат свернул с дороги и направился туда. На пути вдруг оказались облезлые кусты, пучки голых, острых веток, торчащих в разные стороны. Егор вломился в них всем телом. Что-то кольнуло ногу, штанина запуталась в ветках. Рукав затрещал, открывая щель на локте. Солдат зло замычал, рванул левую руку из объятий куста, достал из ножен на бедре нож – и полоснул по зацепившейся штанине. Кончик ножа прошелся по коже ноги, оставив кровоточащую царапину. Егор дернул ногой посильнее, и лоскут ткани оторвался, оставшись на ветке. Кусты вновь затрещали, и солдат наконец выбрался из кустов.

Заброшенный детский сад. Веселые рисунки на стенах наводили страх в густой, мрачной темноте. Статуя мишки казалась чем-то страшным, а горки в виде слонов и жирафиков рисовали ржавчиной пугающие узоры. Егор продрался сквозь разрыв в сетке забора и поплелся к навесу. Провел рукой по скамейке, сметая сухие листы и полуистлевший мусор, и сел, вытянув ноги. Оторванный ремень автомата ударил по ноге. Егор взял его в левую руку, недоуменно посмотрел, а затем принялся наматывать на правую.

Погода снова менялась. Луна светила уже довольно неплохо, заливая отдельные места бледной молочной белизной; где-то на севере грохотали разряды. Эхо негромким гулом долетало до города, терялось в пустых, безжизненных улицах.

Неподалеку раздался негромкий вой. Собаки?.. Егор встрепенулся, поднял понуренную голову. Вой приближался. Вот мимо пробежала собака, почти нормальная на вид – только облезлая какая-то. Она остановилась, принюхалась, поводила головой из стороны в сторону. Взглянула в сторону Егора, медленно подошла. Обнюхала берцы, ноги ниже колена. Оскалилась на не до конца засохшую еще кровь. Понюхала еще, взглянула в лицо солдату, странновато визгнула, отошла и побежала дальше. Милая собачка… Только с глазами у нее что-то.

***

Небо на севере сверкало; луна освещала пустые улицы Припяти. Ветер усилился, пустые оконные рамы скрипели и бились о стены. Выли подворотни. Шелестели голые кусты. Меж брошенных домов со слепыми глазницами окон медленно брел одинокий солдат в рваном камуфляже. Автомат висел на намотанном на руку порванном ремне, берцы износились. Налобный фонарь с уже севшими батареями остался где-то позади, лежал на раскрошенном асфальте, рассыпав вокруг битый отражатель.

Над лесом вдалеке сверкнула молния, высветив на долю секунды трубу атомной электростанции. И Егор вдруг вспомнил. Он ведь видел ее вблизи! Такая огромная… Даже с высоты. С вертолета… А потом с земли… Аллея елей… И люди в серо-зеленых комбинезонах… Стрельба, взрывы… Вертолет из какой-то винтовки сбили… Их зажали под теплотрассой… Снайпера… И Максименко, ур-род чертов… А потом…

Егор зажмурился от нахлынувших воспоминаний. Что было дальше, он не помнил. Помнил только, что небо покраснело. И все. Больше ничего. Дальше – только смутные, секундные воспоминания. Мост. Пустая военная колонна. Знак «Припять. 1976». Бетонные многоэтажки…

Тут в глухую ночную темноту ворвалось что-то странное. Что-то вокруг было не так. Надо только понять, что… Егор поднял голову, провел взглядом по высоким домам. Что-то… Вон! Свет в окне! Там кто-то живет! Солдат радостно замычал и свернул к подворотне. Прошел во двор. Какой же это подъезд… В попытке угадать Егор ткнулся во вторую дверь. Она послушно открылась. Темная лестница… Не споткнуться… Егор осторожно начал подниматься вверх. Это давалось ему тяжело: ноги отказывались гнуться, были словно ватные. В один момент они подкосились, и пришлось навалиться на жалобно заскрипевшие перила, вцепиться в них мертвой хваткой, бросив автомат болтаться на ремне, привязанном к руке. Усилие, еще одно… Первый этаж. Темно. Только мусор в углу. Дальше.

Перила скрипят все сильнее. С хрустом сломалась металлическая перекладина, перила зашатались сильнее. Позади, металлически зазвенев по ступеням, выпала секция. Луна уже полностью выглянула, заливала бледным белым светом ступени. Следующий пролет. Скрипят перила. На ступенях лежат ржавые прутья. Второй этаж. Темно. Дальше.

Здесь перил нет, они – на ступенях ниже. Плечом на стену, снова медленно вверх. Запыленные ступени крошатся под ногами. Пролет. Осторожно, не выпасть в окно. Всей тяжестью на уцелевшие перила… Хруст, ржавая металлическая пыль. Егор завалился вперед, ударился головой о следующий пролет, глухо завыл от боли. Уперся руками в ступени и пополз по лестнице. Осторожно встал по стене.

В щель под дверью лился слабый белесый свет. Оно!

Егор постучал в дверь. Затем еще раз. Гулкое эхо разрушило тишину квартиры. Попробовал крикнуть «Откройте», но вышло лишь что-то вроде «Аойе…». Злость переполнила его. Дрожащими руками он вскинул автомат и выпустил в замок очередь. Грохот выстрелов странным потусторонним гулом отдавался в голове.

Квартира была пуста и заброшена. Запыленная, отдающая желтизной от старости люстра слабо светилась. Бледная желтая лампа. Разбитое окно в конце комнаты. Порыв ветра раскачал светильник. В голову вдруг ударила мысль, и Егор как мог быстро устремился в ванную.

Зеркало было цело. Серая пыль покрывала его сплошным слоем. Егор протер рукой пыль в центре – и уставился на собственное отражение. На перекошенное, сведенное судорогой лицо, на бельмо на левом глазу, на порванную арматурой, уже гноящуюся щеку, на грязный, залитый кровью, рваный камуфляж, на ниточку слюны из уголка рта. Голову пронзило яркое воспоминание. Сослуживец Саша, единственный пришедший к части из рейда… Такое же перекошенное лицо, и слюни из уголка рта… Раскаленным металлом вонзилось в мозг название. Зомбированный. И что-то внутри Егора взбунтовалось, и рванулось вперед, изо всех сил стараясь выбраться… Но ему не хватило места. И тогда Егор закричал. Закричал «Н-нен-навиж-жу-у!!!». И ударил зеркало прикладом. Осколки со звоном посыпались на пол. А он начал стрелять по ним. И потом еще долго щелкал спуском пустого автомата…

Подпись3 14:51, августа 22, 2019 (UTC)

Advertisement