S.T.A.L.K.E.R. Wiki: Zone Chronicles
Регистрация
Advertisement
S.T.A.L.K.E.R. Wiki: Zone Chronicles
Вопреки

В качестве предупреждения. Изначально было задумано показать именно свою собственную историческую концепцию Зоны и попытаться написать хоть что-то про ТУ САМУЮ Зону Стругацких, без мутантов и оружия. Получилось хреново, но посмотрим, может, кому-то понравится) ПС. Есть интересные отсылочки:)

АННОТАЦИЯ Географ, альцгеймер, подросток, богач, неудачник, сталкер. Что, казалось бы, заставило эту странную группу собраться вместе, да ещё и в Зоне? Для чего? У каждого из них своя цель, как в жизни, так и в этой самой Зоне. В общем-то, цель одна – желание. Какое? Вот это они и узнают, вопреки аномалиям, своим личным трениям и взглядам. ВОПРЕКИ всему.

ГЛАВА 1 «РАССВЕТ» «Небо в ночи, брызги, малиновый рассвет обойдёт мой сон. Лето дарит мысли, я на ветру повисну, и буду ждать разгон» – Эндшпиль. «Малиновый рассвет»

Сталкер сидел между двумя кронами огромной ивы и постоянно сдувал с лица свисавшие ветки. Он смотрел в тайком купленную у дозорных газету, освещённую тускловатым фонариком. Выпуск был уже неделю как просрочен, но и этого хватало с лихвой. Всё-таки, месяц в неведении о внешнем мире сильно утомляет. Проводник боялся, что упустит что-то важное, вроде выборов президента или очередной войны. Но, к счастью, его опасения не оправдались.

В колонке было лишь про очередной выигрыш «Спартака» и «страшную бойню» в школе какого-то города. Единственным, что привлекло внимание Проводника, было сообщение о нападении какого-то русского на больницу в Польше. Он ворвался посреди дня с оружием, ведя за верёвочку, как овечку, сорокалетнего мужика, и стал орать, чтобы его вылечили. Когда прибыла полиция, их обоих уже и след простыл.

– Как можно потерять вооружённого мужика с дауном на верёвочке? – произнёс шёпотом Проводник и расхихикался.

Достав из сумки, висящей на ветке, зажигалку, он нащупал в кармане пачку сигарет и выудил одну. Закурив от догорающей газеты, он посмотрел на восток. Небо с той стороны уже заливалось малиново-красным светом, охватывая с каждой минутой всё больший и больший участок неба. Каждый рассвет Проводник встречал с облегчением, потому что это было подтверждением ещё одного прожитого дня. Нет, не так. Пережитого дня. Именно так, ведь в Зонах только так и делают – выживают. По-другому никак.

Когда на небе точно прочертилась граница между свинцовыми тучами Зоны и уже оранжевой пеленой, Проводник запихнул окурок под кору и взглянул на карту. До периметра оставался ровно километр, а до назначенной встречи – три часа. Сам сталкер настаивал на девятый час утра, но нанимателям, видите ли, нужно было пораньше. Дела у них срочные. «Это вы сначала все так говорите, а когда понимаете, что не пупы земли, затыкаетесь и умоляете вернуться обратно. Одна-две аномалии и всё, расклеитесь!» – думал Проводник, сворачивая карту.

А сталкер-то был прав. Самым дальним туристическим маршрутом за все полгода ходок здесь был, скажем так, «Периметр – Схрон». Сняв с ветки сумку, он спрыгнул на землю и осторожно зашагал. Бесцветная листва хрустела оглушительно на фоне окружающей мёртвой тишины. Именно мёртвой, ибо каждый шаг в этой тишине мог стать последним. «Хоть бы что-нибудь подало признаки жизни. Я буду рад даже комару, попавшему в «гравиконцентрат», будь он не ладен!» – думал Проводник, «пролезая» между двумя берёзками.

Эти берёзки были приметней, чем можно подумать. Они выходили из одного ствола, раздваиваясь и создавая этакую «рогатку». Такой она стала из-за аномалий по обоим её бокам, которые «гнут» стволы к земле. Работают по аналогии к «гравиконцентрату», но на порядок слабее. Всё это дело местные в шутку прозвали «рыболовом» из-за схожести с удочкой. Других ориентиров в этом лесу не было, поэтому Проводник всегда проходил через него.

Пролезая между стволами, сталкер услышал вдалеке автомобильные гудки. Всё-таки перебравшись через «рыболова», Проводник посмотрел на часы. Всё верно, ещё два с половиной часа до встречи, а они уже гудят! Или тут в чём-то другом дело? Когда до сталкера дошло, что гудки не прекращаются, страшная мысль кольнула в голову. Во-первых, это осознание полной тупости и безалаберности подопечных, а во-вторых, это, скорее всего, их стопроцентная смерть.

«Ну кто в Зоне на машинах передвигается?!!» – возмутился Проводник и повернул в сторону старой заросшей дороги.

Двигался он всё равно медленно, но энтузиазма явно прибавилось. Одно дело – вести кучку дармоедов по Зоне, а совсем другое – искать трупы. Часто их даже не остаётся, да и работа не самая благодарная. В этом было два плюса – можно провешить очередную аномалию и, иногда, из трупов образовывались артефакты.

Проводник мысленно сплюнул и отругал себя за последнюю мысль. Пусть сталкеры, фактически, за людей не считаются, но нельзя же, как Стервятник Барбридж, земля ему пухом, «клепать» хабар из других сталкеров. Эти мысли казались Проводнику чуждыми и отвратительными, но он ничего не мог с собой поделать. Четырнадцать лет ходок за хабаром по трём разным Зонам делают своё чёрное дело.

«Девять лет Кыштыма, век бы не видеть тот проклятый «Маяк», четыре с половиной года Хармонта, спасибо Мяснику за «браслет», спас он мои ноги от гангрены. И вот уже полгода ходим по одной из самых больших Зон – Чернобыльской!» – невесело думал Проводник, вспоминая труп, распластанный по стене одного из корпусов старого завода.

Повезло ему, что родился он здесь и уехал за небольшое время до Первой Катастрофы. После многих лет сталкерства он вернулся сюда, только услышав о «нестерпимом свете» и «содроганиях земли», и сразу был востребован в качестве проводника, за что и получил прозвище. Не любил он за хабаром ходить, перебивался «туристами», деньги от которых тратил на еду. Изредка водил других сталкеров, но, как водится, лишь до окраин Припяти…

Проводник встряхнул голову и запретил себе думать об этом трижды проклятом городе. Ни прямо, ни косвенно.

Дорога эта раньше была прямым путём к одному заводу, а сейчас она представляла лишь едва видные за густой порослью куски тёмного цемента. Она всегда считалась гнилым местом. Как среди сталкеров, так и среди военных. Потому последние её даже не обнесли колючкой, ибо рассчитывали на благоразумность тех, кто хочет сюда прорваться. И такие всё-таки нашлись! Когда Проводник стоял прямо у кювета, пригнувшись в кустах, из расплющенной в области капота машины двое мужчин вытаскивали третьего через заднее стекло. Ещё один гордо стоял рядом и командовал, а в сторонке спокойно курил пятый. Так же из лобового стекла торчала чья-то лысая голова. Видимо, водитель, так как заказ был на пятерых. По кузову маленькой каплей стекала кровь.

Хуже всего в трупах для Проводника было – капля крови. Как и в чём бы ни умер человек, хоть его размазало по стенке или снесло голову, всегда найдётся одинокая капля крови, куда-то текущая. Эти капли снились сталкеру в кошмарах. Каждый человек, умерший на его глазах – это одна «дорожка» красного цвета на асфальте или стене. Один момент Проводник их даже считал, пока не стал сбиваться со счёта…

– Стойте на месте! – крикнул Проводник подопечным, – Ни шагу в сторону!

– Мля! Военные! – крикнул мужик с сигаретой и лёг на асфальт, разодрав локти.

Остальные как были, так и стояли.

– Кто такой? – спросил тот, кто командовал, но с места не сдвинулся.

– Меня зовут Тим… То есть… Я ваш Проводник! – сказал он, выйдя из кустов и выдвигаясь к группе – Кто припёр сюда машину?!

Мужик уже поднимался и очень часто и в голос матерился. Двое, вытаскивавшие третьего, указали на командира.

–Ну я припёр, а тебе на кой чёрт..?

– Ты идиот? – вполголоса, но так, чтобы было слышно, сказал Проводник, – Какой ненормальный поведёт людей на машине в Зону?!

– Слушай, друг сердешный, я откуда мог знать? Я про ваши эти Зоны только и слышал, что тут огорожено. Увидел, что вояк нет, и поехал. Да и твоих этих хлопчиков по дороге подбирал, так я ещё и плохой? Плохо судишь, так не я в этом виноват! Вини себя лучше, так хоть продуктивней будет.

– Ты закончил? – спросил Проводник, помогая подняться тому, кого вытаскивали.

– Нет. Если я ненормальный, то я лучше в психушке загнусь, чем с такими «нормальными», как вы все. Теперь всё, можешь говорить.

Тимофей решил пока отложить «беседу» с «командиром» и стал осматривать туристов. Начал всё-таки с «командира». Явный пижон, лучше не сказать. Довольно худой, но не сказать, что хилый. Короткая стрижка, едва проглядывающаяся бородка. Одет, как водится, в хороший строгий костюм с галстуком и чистой белой рубашкой. Даже платочек в нагрудном кармане аккуратно уложен. Проводник охарактеризовал бы его как сыночек богатого папочки. Скорее всего, на высших государственных постах или, как минимум, банкира. Делать, бедному, нечего со своей усадьбой, «Ламборгини» и кучей женщин, адреналина захотелось. Хитрый, что плохо.

Второй, тот, что упал, выглядел бомжом-неудачником. Среднего роста, среднего телосложения, небрежная стрижка и очень наглое лицо. Такие обычно встречаются в подворотнях вечером и кричат прохожему: «Семьки есть? А если найду?» Но гопотой этот типаж не являлся, ни в коем разе. Просто наглый и «наученный» не бояться власти. Такой будет возникать до тех пор, пока кулаком в нос не получит, и то не факт. Что позабавило во внешнем виде, так это вполне ухоженные и поглаженные брюки, каким-то боком зелёные носки и лёгкие кислотно-жёлтые кеды.

Третий Проводнику понравился больше всего. Низкий в силу своего юного для сталкерства возраста, с только начавшими вырастать усиками и небрежно расчёсанными волосами. Весь в военной форме, в берцах, перчатках, здоровенный рюкзачище за спиной вместе с повешенным на лямке чайником. В мешочке, привязанном к кожаному офицерскому ремню, явно были гайки и болты. Что привлекло внимание, так это наличие в широком нагрудном кармане книжки «Пикник на обочине».

«Подготовился ж, зараза!» – с какой-то даже радостью подумал Проводник.

С этим кадром проблем с непослушанием не будет. Целеустремлённый, знает, кого надо слушать. По лицу понятно, что парень может стерпеть очень много, кроме оскорблений в свой адрес. Это Проводник знал по себе, в молодости терпеть не мог, когда его понукают. Ну, оскорблений и особо жёсткой критики в его адрес не ожидается.

Четвёртый и пятый заставили Проводника отпрянуть. Высокий, худой, по-философски умное учительское лицо, густые срастающиеся брови, шрам на подбородке. Одет в кожаную куртку, мешковатые джинсы и тёплые сапоги, за спиной спортивная сумка. На вид лет двадцать пять или тридцать. Это был тот самый мужик из газеты, пытавшийся вылечить то ли родственника, то ли друга! А вот и тот самый даун рядом стоит, смотрит по сторонам любопытными и неосмысленными глазами. Страшный до ужаса, будто ему лицо «замесили». Половина волос седая, а вторая – красная, будто крашенная. В старом пальто, штанах, ботинках. На вид, ему лет сорок с лишним, не меньше.

– Это ты тот мужик, ворвавшийся в больницу в Польше с оружием, чтобы своего больного вылечить? – спросил Проводник.

У всех, кроме «пижона», чуть ли не отвисла челюсть.

– Что за хня?! – воскликнул «гопник» и вскинул руки.

– Обычная! – отрезал Проводник и обратился к парню в кожанке, – Мне без разницы, что ты сделал там, в больнице, главное, чтобы не было таких выходок в Зоне. Понятно?

– Да – ответил он. Голос оказался грустным и каким-то бесцветным.

– Это всех касается! – обратился Проводник уже ко всем – Если кто-то вздумает мне перечить, тот долго не проживёт, ибо в одиночку в Зоне новички никогда не выживают. Ясно?

– А какого хрена мы должны тебя слушать? – возразил «гопник» – Везде должна быть демократия! Давайте голосовать! Я выдвигаю главным себя, кто со мной?

Никто не поднял руки. Минутное молчание.

– Кто за меня?– уже чисто для формальности и окончания этого цирка вздохнул Проводник.

Двое подняли руки, «гопник» обиделся, а пижон воздержался.

– Всё? Цирк окончен? Мы пойдём или нет? – спросил он.

– Да. Но ещё одна формальность – вам нужны клички. Даже не спорьте, Зона фамилии не любит.

Кто-то начал кумекать, пижон стал закатывать глаза, а даун так и смотрел вокруг и ничего не понимал. Проводник знал, что в итоге большинству выберет клички сам, так как они сами выбирали либо что-то очень длинное, или не выбирали вообще. Но этот раз его приятно удивил. Первым вызвался подросток:

– Я хочу быть Мальтийцем.

– Почему? – спросил Проводник, ведь у него самого были ассоциации лишь с Креоном из Хармонта.

– Персонаж из книги – ответил он и похлопал по нагрудному карману с «Пикником».

– Ладно, сойдёт. – самому сталкеру такой выбор понравился, ведь Креон был довольно неплохой «искатель хабара», да и начал лучше некуда.

Следующим был даун, которого окрестил его «опекун».

– Его будут звать Какурт. Рожа как у паука, а Каракуртом было бы не солидно.

– А дерьмом его обозвать, это солидно? – съязвил «гопник».

– Цыц! – Проводник повернулся к «опекуну» – А ты? Кто ты вообще по жизни?

– Эмм. Ну, учитель. Географии.

– Любой географический объект! – выпалил вдруг Мальтиец.

– Пустыня Гоби. – машинально ответил «опекун».

Проводник с интересом посмотрел на Мальтийца, а потом подтвердил, что географа будут звать Гоби. А дальше было как всегда.

– Солнцеликий. Это не обсуждается.

– Нет, обсуждается! – отрезал Проводник – Либо поменяй прозвище, либо я тебя сокращу до Солнлика. Или вообще Слоника, так что выбирай…

– Да Ра его назовите! Бог солнца египетский, как раз и солнечный, и поднимает вопрос о его самомнении – предложил Гоби.

– Ра будешь! И это не обсуждается! – вновь отрезал Проводник– А ты, «модник»? Кто будешь?

– Да как хотите, назовите, – отмахнулся он, выпуская дым из сигареты.

– Кто хоть по жизни? – спросил сталкер.

– Пара ресторанов и целая сеть магазинов. Доволен?

– Конь. Конь и всё, даже не спорь.

– Да мне плевать, – ответил Конь и выкинул окурок под ноги.

Проводник с укором посмотрел на Коня, но тот даже не обратил внимания. Зона следов не любит, поэтому он курил лишь на окраине и всегда пытался окурок либо закопать, либо спрятать куда-то. А этот просто выкинул под ноги и примял, как где-то за углом. Проводник хотел провести с подопечными нормальный инструктаж, но сейчас было не время и не место, они и так уже долго тут стоят.

– Все за мной след в след. Если сойдёте влево-вправо хоть на шаг, можете попасть в аномалию. По дороге расскажу наш маршрут, а пока просто идём, – сказал Проводник и пошёл прочь от дороги с разбитой аномалией машиной.

Строй образовался сам собой. Проводник вышел вперёд, за ним Мальтиец, в середине Конь и Ра, замыкали Какурт и Гоби, причём последний привязал дауна к себе и пустил его вперёд. Переступая через куст, Ра злобно бурчал и ругался, а Конь просто говорил: «Почему не по дороге?», но ничего не предъявлял. Проводник решил, что ошибся насчёт пижона. Этот не такой упёртый, как Ра, да и знает, когда молчать, а когда говорить. Пока не дойдёт дело до его предложений и желаний, всё будет спокойно.

А вот как раз таки Ра его беспокоил больше всего. Такому, если надоест, такое взбредёт, что мама дорогая. Хорошо ещё, если просто развернётся и попытается уйти, так может и заставить переться напрямик к Периметру, да ещё и всем. Этого нужно в узде держать, да показать, что в Зоне не бульвар. Ну, ничего, «рыболова» ещё никто не отменял, да и Рассоха с заводом впереди. Ещё умолять о «депортации» будет.

С оставшейся троицей всё будет нормально, Проводник был в этом уверен. Гоби не даст Какурту залезть в аномалию, а Мальтиец загнётся только если его туда запихнуть. Но была ещё одна загвоздка – рюкзак Мальтийца. Сталкер планировал провести целую ревизию его содержимого, так как может попасться что-то совсем ненужное и лишнее.

Солнце только вылезло из-за горизонта, поэтому в лесополосе было относительно светло. Проводник засекал аномалии легко и просто, будто скамейки в парке. Тем более что на периферии их относительно немного. Лишь пара «плешей» и один шмат «ржавых волос» на одном кусте, но, кажется, подопечные его даже не заметили. Мальтиец шёл буквально «след в след», стараясь наступать на отпечатки ботинок. Ра опять что-то забубнил, а Гоби даже чаще сталкера смотрел по сторонам.

«Паранойя у него, что ли?» – подумал Проводник и сразу же осёкся, заметив чуть левее «рыболова».

Когда они собрались уже переходить через берёзки, все поголовно замешкались.

«Хорошо, понимают, что не всё так просто» – опять подумал Проводник.

– Что вы видите?

– Берёзу. Странную берёзу… – машинально сказал Гоби и призадумался.

Но ответ Мальтийца удивил всех.

– Кажется, с обеих сторон необычно воздух колышется. Либо «плешь», либо «мясорубка». Слабоваты, вроде.

Проводник обомлел и, сам того не зная, вытаращил на «туриста» глаза. Остальные, кроме, разумеется, Какурта, сделали то же самое. Даже Конь бровь поднял и хмыкнул.

– Чего? – недопонял Ра – Где ты этот шлак увидел? Нету ничего.

– Всё тут есть, Ра. И не надо тут спорить. – посоветовал Гоби.

–Да чё вы мне шнягу тут гоните? Ща покажу, что нихрена тут нет.

И он пошёл прямо под аномалию! Проводник видел многое, но чтобы вот так просто, на пустом месте, человек сам и добровольно полез в аномалию… Что-то не так с этим миром, думал он, пытаясь выудить из кармана гайку. Но это уже сделал Мальтиец и забросил ржавый болт в аномальное поле. Железка пролетела прямо над макушкой Ра и, после ещё одного метра, со скрежетом и «уханьем» ушла в сырую землю. От болта осталась лепёшка диаметром в два сантиметра, постепенно поглощаемая почвой. Сам горе-«турист» от неожиданности отпрянул и плюхнулся задом прямо в грязь. С криком: «Это что было?!», он быстро поднялся и забежал за спину Коня. Тот вывел его к Проводнику и вдогонку дал пендаль под коричневый зад.

– Ты хоть не обделался? – съязвил Гоби более живым, чем до этого, голосом.

– Могу респираторы раздать, тогда не узнаем! – подключился Мальтиец.

– Цирк! – воскликнул Проводник, переступая через сросшиеся берёзы.

Это слово подействовало на подопечных лучше любого приказа. Все, кроме Коня, замолчали и как-то даже поникли. Поняли свою оплошность. А Ра шёл, съёжившись, и постоянно спрашивая, что же это только что произошло. Конечно, не без матов. У Проводника уже зудело под темечком от этих «матерей» и «женщин древней профессии». Такое ощущение возникает, когда у самого твоего лица летает комар, гудя крылышками. Что-то неприятное, что хочется поскорее прибить. Но самого Ра прибить не получится, а «выбить» дурь не будет возможности до самого привала. Но у сталкера родилась хитрость, которую пришлось отложить на потом.

Тишину разорвал, словно взрывом, сухой прерывистый треск. Проводника и Ра передёрнуло, но бояться было нечего. По крайней мере, источника этого треска. Мальтиец достал из заднего кармана какой-то прибор, что-то понажимал и охнул.

– Надо поторопиться. Тут радиация в полтора раза норму превышает.

Проводник ничего не понял и, обомлело, смотрел то на трещащую машинку, то на самого Мальтийца. Ситуацию разъяснил Гоби.

– Где же ты счётчик Гейгера достал? Если скажешь, что в военторге, засмею.

– Мастер своих секретов не раскрывает. – гордо произнёс он, на сводя глаз с машинки.

Проводник более-менее успокоился и пошагал дальше.

«Счётчик Гейгера притащил! – думал он – Я чуть инфаркт не схватил, а у них это что-то само собой разумеющееся. В моё время о таком даже не слышали!»

С ужасом заметив, что он стал говорить, будто старый дед из прошлого столетия, Проводник опомнился и увидел, что лес кончается. Плохо. Невнимательный сталкер – дохлый сталкер, думал он. А тут уже начиналась реальная Зона. Это была окраина Рассохи…


ГЛАВА 2 «УХОД ПО-АНГЛИЙСКИ» «Я не ухожу и не торможу, просто мне всё пофиг!»

– Инь-Янь

Группа «туристов» во главе со сталкером обходила старый ЛАЗ с левой стороны. Леонид, или, как его прозвал «злой» сталкер, Ра, плёлся за Конём и не помнил себя. Перед ним ещё стоял расплющенный в металлический блин болт. А если бы вместо этой железки был он? Вся жизнь насмарку, все цели к чёрту. А ведь у него была отличная, как он думал, цель. Разбогатеть было очень сложно для такого, как он. Никому не нравятся упрямые работники.

«Жополизы сраные! – думал он – Все рабочие места берут, а как же честные трудяги?»

Хоть он так и думал, сам «честным трудягой» не был. С детства строил какие-то интриги, что-то кому-то доказывал, но всегда безуспешно. Самым страшным был тот факт, что он слишком много раскрывался. Какой бы план продуманным не был, Ра всегда забывал либо о пути отхода, либо не хватало тех, кто готов был впрячься в авантюру. А последнее «дело» вылилось в вынужденную поездку в Зону.

«Тебе либо в Зону, либо на зону, говорил он. Тут нету ничего такого, если есть проводник, говорил он. Иди-ка ты далеко и надолго с такими предложениями!» - вспоминал Ра свой разговор со знакомым.

Везением Ра был обделён с детства. Наглость его не раз и спасала, но чаще всего за это ему давали в бубен или запихивали в мусорный контейнер. Сидел он всего месяц, до выяснения обстоятельств, но после этого стал строить из себя «пахана». Всезнающий, мудрый, бывалый, расчётливый, как он только себя не называл. Но каждое своё восхваление оканчивалось либо ругательствами в его сторону или разбитым носом.

Но больше всего окружающие не выносили его «унтертеорий» по поводу общества и прочего философского бреда. Его знакомым было всё равно на это, им было дело только до себя. А Ра не мог смириться со всем тем, что его окружает. Он хотел изменить мир к лучшему. К лучшему для него и, как он думал, для всех. Но никому не нравился «либерализм» и его бредовые функции в банде, поэтому его все считали просто мелким фраером и пустозвоном. Ра наступил в коричневую лужу и оступился, чуть не навалившись на Коня. Сзади со странной интонацией заблеял Какурт и слегка встревожился Гоби.

– Что там? – спросил Проводник, оглянувшись.

– Да я, зараза, обувь промочил… – ответил Ра, отряхивая штаны.

– Да не ты! Он! – сталкер указал на Какурта, который всё ещё что-то недовольно мычал.

Ра насупился. Опять он тут был не к месту, опять он оказался некстати и опять его втоптали в грязь. В прямом и переносном. Вдруг он разглядел в луже своё отражение. Этот осунувшийся и напуганный хлюпик и рядом не был похож на того целеустремлённого «лидера», коего Ра видел, глядя в зеркало. А ведь это были ещё первые шаги в Зоне. А если, когда всё закончится, он перестанет быт таким, какой есть, и будет таким же подхалимом и уродом, как и все?

От данной мысли Ра передёрнуло. И все эти умозаключения произошли за те две секунды, которые он смотрел в своё отражение. Уж кем, а тугодумом Ра не был. Да, у него просто таки идиотское мировоззрение, но уж о банальных вещах догадаться он мог.

– Дэн насторожился. – сам не свой ответил Гоби, явно ведя речь о Какурте.

Эта фраза заставила Ра вернуться в реальность. Он был в Зоне, обратный путь можно выпросить лишь на привале. Нужно лишь ждать и быть в курсе событий. Теперь он внимательно слушал разговор.

– Я тоже весь как у чёрта на сковороде, что в этом такого? – спросил Проводник.

– Он… уже лет пять ни разу ничего не боялся. Не… замечал обстановки. А сейчас… насторожился.

Гоби внимательно, не сводя глаз и не моргая, смотрел на встревоженного и мычащего Какурта. Видимо, это был какой-то фантастический случай и никто, кроме Гоби, не мог оценить странность данного обстоятельства. А у Ра ворошились, будто черви в грядке, сомнения по поводу этого похода.

«Если уж этот даун чувствует дерьмо, то туда точно соваться нельзя» – думал Ра, пытаясь достать из кармана сигарету, но он даже не мог попасть рукой в карман.

– И правильно делает. Впереди Рассоха. Кладбище техники. Попытаемся пройти поперёк всей этой груды металлолома, а там и до завода недалеко.

«Не хочу на завод. Валить надо» – думал Ра, следуя вслед за Конём и не осмеливаясь что-либо сказать.

Так они и шли вплоть до самой колючей проволоки. В ограждении была круглая дыра, прикрываемая лишь выдернутым из земли знаком радиационной опасности. Проводник достал из кармана гайку, кинул туда. Железка приземлилась вполне нормально, проскакав ещё пару дециметров. Сначала пролез сталкер, потом все остальные по очереди. Ра порвал об один из шипов рукав кофты, но даже не заметил этого.

Почти сразу группа уткнулась в древнюю как мир пожарную машину, у которой и остановилась.

– В общем, смотрите сюда. Тут очень опасно. Идите след в след. Главное – не смотрите в стёкла. Мой знакомый как-то чуть не погиб от этого. Вопросы? – проинструктировал Проводник.

– Так что, всё-таки, случилось с твоим другом?

– Это было два месяца назад. Мы возвращались с «Ростка» на блокпост, чтобы сдать хабар… Проводник рассказал историю о его знакомом по кличке Гаугац. Они вдвоём шли по этой самой Рассохе. Вдруг, Гаугац стал отвлекаться от дороги и подходить к стёклам разбитых машин. Так было до тех пор, пока сталкер не решил убежать вглубь кладбища. Проводник не выдержал и скрутил друга, после чего добавил капотом в лоб. Удалось вывести Гаугаца за Периметр, но там он, как позже выяснилось, написал о каких-то катастрофах и заколол себя отвёрткой. Все небезосновательно считали, что это всё из-за Рассохи. Но Проводник знал – Зона выбрала для него Ад…

– …Ну да не забивайте головы. Ещё вопросы?

– Ты с логикой знаком? Мог бы сказать, что план тот же, так нет, надо повторить всё в точности. Верх гениальности! – сказал Конь, явно напрашиваясь на агрессию.

– Жить надоело, иди тогда сам. Никто скучать по тебе не будет – вставил своё слово Ра.

– О, заговорил! – воскликнул Конь – Наш господин превеликий ум решил высказаться? Понаприходит «реал гэнгста» и строит тут из себя крутого пацана, который умнее всех. Думаешь, ты – кто-то важный? Так хрен тебе. Ты не важнее меня и даже не важнее вот этого вот мелкого, – он показал на Мальтийца – но этот хоть по понятной причине пришёл, а ты зачем?

– Слышь ты!.. – попытался что-то сказать Ра.

– Что? Что ты мне сделаешь? Побьёшь? Да ты слишком труслив, чтобы поднять на меня руку. Мутузилка ещё не отросла.

– Отставить! – вклинился Проводник – Ра, заткнись и шагай!

Конь демонстративно достал из кармана ещё одну сигарету и, засунув её в рот, отвернулся от Ра. Тот, в свою очередь, налился кровью. Его никогда ещё так не оскорбляли.

«Интеллектуал, мля, нашёлся! Ещё посмотрим, кто кого пересрёт!» – думал Ра.

Обогнув пожарную машину, группа выдвинулась вдоль просвета между бамперами. Этот путь был кратчайшим к выходу. Как и было велено, никто не смотрел в стёкла, кроме Какурта, ведь его взгляд нельзя было контролировать. Но, к счастью, ничего такого не произошло, он просто смотрел в эти стёкла с любопытством, но что-либо вытворять явно не собирался.

А Ра это напрягало. Тот факт, что этот даун спокойно смотрит в запретные стёкла, его раздражал. Как это, Какурту можно, а ему нельзя? Да и что такого в этих окнах? Может, сталкер их всех просто пугает? А давешний опыт с «рыболовом» уже испарялся в памяти, поэтому уверенность в успехе разбирала Ра всё больше. Недавний спор с Конём тоже внёс свою лепту. И, в конце концов, он не выдержал.

Мельком бросив взгляд на стекло «семёрки», Ра увидел, в чём заключалась опасность. В стекле показался человек. Тощий, как спичка, он пытался натянуть какой-то резиновый мешок. Сразу картинка переключилась на пейзаж: громада какого-то строения, раскуроченное здание, толпы людей несут другие толпы людей, а в небе летало два вертолёта. Вдруг одна вертушка слишком близко подлетела к тросу, лопасти разлетелись в клочья, а машина стала падать. Следующая картинка показывала поле, будто бы изумрудное. На нём стояла пара автомобилей и раскуроченный вертолёт, который был виден на прошлой картинке. Со скрежетом и звоном то, что записывало, упало на землю.

Потом всё, будто бы в ускоренном темпе. Постепенно появлявшиеся машины, вырастающая трава, на доли секунды даже появлялись фигуры. Вдруг всё остановилось, когда Ра увидел своё отражение. Глаза, показывающие нечеловеческий страх и ужас, испугали его самого. Он отпрянул, натолкнулся на что-то железное и обернулся. Опять пошли по стеклу страшные картины, но теперь ещё и слышались звуки. Рокот, крики, плач и стоны. Всё это смешалось в голове у Ра, закрутилось словно карусель. Он уже и сам не замечал криков своей группы, а лишь смотрел в эти стёкла, не прекращая. Когда заканчивался один «показ», Ра переходил к другому лобовому стеклу и продолжал смотреть.

Проводник и Мальтиец пытались оттащить его, но терпели неудачу раз за разом, ведь он цеплялся за капоты мёртвой хваткой. Так, от машины к машине, Ра смог дойти и до конца кладбища техники. Соратники даже не пытались уже что-то предпринять, они просто шли в темп с беднягой. Но всё закончилось, когда они подошли к окраине.

В нескольких метрах от заграждения, окружённый остовами машин, стоял раскуроченный, будто побывавший в аду вертолёт. В общем-то, он там и побывал. Машина с несколькими ликвидаторами на борту зацепилась лопастями за трос и упала прямо в центр разрушенного реактора. Позже её вытащили, но никто не выжил. А Ра всё это видел. Видел «глазами» этого самого вертолёта, что же случилось двадцать шестого апреля.

Заворожённый, он побрёл к этому вертолёту. Мальтиец пытался схватить его, но Проводник не позволил. Там было слишком опасно.

– Вот же странный! – начал Конь, закуривая сигарету – Сам говорил, что сдохнешь, если пойдёшь один, а сам попёрся. Гениальность зашкаливает!

Но на реплику никто не отреагировал.

Ра приблизился к вертолёту и стал замедляться. Обстановки настолько угнетала, что было слышно только лёгкие и едва слышные на фоне дыхания Коня шаги. Последние шаги Ра. Он остановился у самого вертолёта и стал смотреть. Это длилось не больше минуты, но остальным это показалось часом. Вдруг из-под рубашки Ра пошёл дым. Самый настоящий. Руки его затряслись, ноги подкосились, и мир вспыхнул.

Всё тело без исключения покрылось красным пламенем, волосы сгорели сразу, а одежда чернела на глазах. Он стоял и горел, как свечка. И вот, когда от Ра остался лишь обуглившийся кусок мяса, тело обмякло и завалилось на нос вертолёта. Сползая, обугленный череп оставлял куски чёрной кожи и запёкшуюся кровь.

Группа стояла на месте и ждала чего-то. И только одно привело их в чувства.

– Ну, прощай Ра и покойся с миром. Твоё седалище будет вечно гореть в наших сердцах. Кто бы знал – человек хреновый, а на окурок да сгодился.

Все обернулись и с неодобрением посмотрели на Коня.

– Нам пора – сказал Проводник. – Завод сам для лагеря не приспособится…


ГЛАВА 3 «В ПЕТЛЕ» «Я прошёл сто путей и сто дорог, Но конкретной выбрать так и не смог!»

                                                       – Сектор газа

Мальтиец шёл позади Проводника и не мог вывести у себя из головы образ сгорающего Ра. Он был не виноват, это всё Зона. Но Мальтиец ни в коем случае не винил Зону, ведь она тут «правит». Он винил себя и только себя. За то, что не смог ему помочь, что ему не хватило смелости и уверенности подойти и привести Ра в чувства. Но в глубине души он понимал, что это не его вина. И вообще ничья вина, даже Зоны. Всё было предопределено, а если и не было, то ничего уже не исправить.

– Как же так? – бубнил себе под нос Мальтиец, – Он же почти дошёл. Почему? За что? Как это вообще произошло?

– Чего ты там бубнишь? – огрызнулся Конь. – Есть что сказать – говори, нет – шагай молча.

Мальтиец не стерпел этого. Он был готов выдержать многое, даже, может, потерю конечности, но никак не наезды в его адрес.

– А ты такой умный? – вполголоса спросил Мальтиец, особо не понимая, чего добивается – Крутой, богатый, гениальный хрен, да?

– Ах, ещё один! Да как вы меня, умники, задрали! Понаприходит шпана всякая в Зону, и начинает думать, что они тут пупы земли! Ты хоть понимаешь, где находишься, щенок? Тут Зона, а не лагерь туристический. С рюкзачком да с книжкой он, так сразу в любимчики сталкеров записался.

Проводника фраза про пупов земли позабавила, ведь он точно также думал про Коня.

– А ты как к Зоне подготовился? – спросил Гоби, поправив лямку сумки на плече – На машине припёрся и других обвиняет.

– Да кто меня окружает, а? Все такие умные, умеют своё мнение отстаивать, прям тошно. Все, кто пытается оправдываться – лохи.

– А чего обижаться сразу? – невзначай проронил Гоби и сразу об этом пожалел.

– Обиды – для лохов! Срачи – для реальных пацанов. Понял? – Сказал, повернувшись к Гоби, Конь.

Проводник не выдержал и сказал всем заткнуться. Самому Мальтийцу показалось, что Проводник как-то оберегает этого агрессивного. Но никаких заявлений он не делал, а лишь строил предположения. Во-первых, ему показалось, что сталкер просто испугался такого проблемного подопечного, но мысль тут же улетучилась. Если бы он боялся, то Коня бы тут уже не было. Во-вторых, возникла идея, что Проводник как-то симпатизирует Коню, но и эта мысль отпала, ведь они были слишком разных характеров, принципов, да и вообще чего бы то ни было.

Пришлось остановиться на той версии, что Проводник пытается сохранить какой-никакой командный настрой и не дать им друг друга перебить. Тем более, на территории Зоны. Если бы он знал, что эта мысль была верной. А Конь тем временем постоянно ругался, мол, какие все они «гении» и «умники».

«Избавляться от него надо, а то все поляжем как Ра» – подумал Мальтиец и вновь ушёл в мысли о невинно погибшем.

Здание завода было не таким, каким его привыкли видеть члены группы. Оно состояло из ангара, трёхэтажного здания и, вроде как, котельной в отдельном квадратном строении. Всё это было видно уже на подходе. Наткнувшись на закрытые коричневые ворота, группа остановилась, но ненадолго. Проводник подошёл к ним и подозвал Мальтийца. Сталкер попросил подростка достать из рюкзака какой-нибудь рычаг.

И он там нашёлся! Красный, изогнутый как змея ломик тут же воткнулся в щель между воротами и рванулся влево. Вся эта ржавая громада отворилась, но сразу вылетела из цементного забора вместе с петлями и повалилась на абсолютно новый асфальт. Эту странность Мальтиец заметил сразу и отошёл на несколько шагов назад. Проводник всё пояснил.

– Вы на новый асфальт не смотрите, тут всё проверено и надёжно. По крайней мере, на ближайшие… – сталкер задумался – Который час?

Мальтиец поднял рукав камуфлированной рубашки и ответил:

– Полпервого.

– Ну, тогда, ближайшие пять с половиной часов. Потом поясню, а сейчас надо готовиться. Гоби и Какурт пойдут в ангар с твоим, Мальтиец, рюкзаком и разложат нам поесть. Я и Конь уйдём за дровами.

– А я? – спросил с надеждой Мальтиец.

– А ты пойди-ка отдохни, устал небось с таким рюкзачищем таскаться.

Мальтийцу этот план не очень понравился, но перечить не стал. В конце концов, ему действительно надоело таскать эти тридцать четыре с половиной килограмма на своих плечах. Подросток пошёл вместе с Гоби и Какуртом внутрь ангара. Он стянул с себя рюкзак и, достав и надев на голову налобный фонарь, плюхнулся на четыре уложенных в виде «лавочки» кирпича. Вдруг ему открылся целый «лагерь» с кострищем, стульями, даже какой-то хозяйственной утварью.

Гоби, усадив Какурта на деревянный стул, уже потрошил здоровенный рюкзак и первым делом выложил старенькую гитару.

– Дури, что ли, много, гитару в Зону переть? – удивился Гоби – Не упрекаю, а скорее сочувствую. Тяжело, небось.

– Н-да. Сам уже устал от всего этого. Но без гитары я фиг куда попрусь, уж поверь! – ответил Мальтиец и отобрал гитару.

– Ты хоть играть-то умеешь? – спросил Гоби, доставая консервы и бутылки с минералкой.

– Что спеть? Высоцкого, «Ленинград», «Сектор газа»? Или «цоевскую» классику?

– Отдамся в руки мастера! – усмехнулся Гоби, удивляясь бутылке солярки, расположившейся в одном из карманов рюкзака – Ты бы ещё удочку взял.

– В Припяти гигантских карасей ловить? Увольте! – сказал Мальтиец, настраивая гитару.

Пока он это делал, ему казалось, что что-то сейчас в нём вспыхнуло. Ему нравилось болтать хоть с кем-нибудь. Пусть даже «от балды» о постном масле, но это, всё же, общение. Ни с кем, кроме сверстников он не мог хоть немного поговорит по душам, а тут – бац! – появился нормальный на вид собеседник. Но сначала надо было спеть…

«Где твои семнадцать лет? На Большом Каретном. А где твои семнадцать бед? На Большом Каретном. А где твой чёрный пистолет? На Большом Каретном. А где тебя сегодня нет? На Большом Каретном»


Когда припев кончился, Мальтиец отложил гитару под ноги и поднялся. Гоби сейчас пытался открыть банку шпрот, но это у него получалось ужасно. Сразу видно – человек не для походов создан. Мальтиец отнял банку и самостоятельно её открыл секунд за пять. Гоби стыдливо уселся на кирпичи и потянулся к гитаре. Песня про «смугляночку» получилась средней из-за его плохого вокала. Но это не помешало Мальтийцу умять за обе щёки полбанки шпрот.

– Всю жизнь мечтал вот так вот сходить в поход, пожевать среднего сорта харчи и поиграть на гитаре. Шутка, конечно… – сказал Гоби, отложив инструмент – Никогда не хотел и сейчас не хочу, честно говоря. Но колорит в этом есть.

– Кто бы сомневался.

В этот момент Проводник и Конь зашли в помещение. Причём дрова были только у первого, второй просто шагал за ним. Проводник свалил ветки в кострище и сел на один из стоявших рядом стульев. Конь так и встал, видимо, «негоже царю рядом с чернью сидеть». Мальтиец насупился и уставился на горку веток, попутно поглядывая, как Гоби роется в его рюкзаке, выискивая зажигалку или спички.

В конце концов, он нашёл потёртую «зиппу», щедро полил дрова соляркой и зажёг. Пламя зашло хорошо, дым уходил куда-то вверх и влево, выкидывая мудрёные спирали. Данные «манёвры» нормальными можно было назвать с большой натяжкой. Мальтиец обратил на эту метаморфозу внимание, но ничего говорить не стал, ссылая её на что-то обыкновенное. Все, кроме Коня, сидели у костра и тянули к пламени руки. Проводник даже вылез из сапог и размял ступни в вонючих и дырявых носках.

– Ты ноги когда-нибудь моешь? – съязвил Конь.

– Только на блокпосте и то, когда разрешают. В этот раз не разрешили, как видишь – ответил Проводник и попросил у Гоби минералки.

– Могу респиратор дать, если ты такая фифа-недотрога. – съязвил в ответ Мальтиец.

– Всё в жизни видел, но говно, предлагающее одеть говно, чтобы не учуять третье говно – это гениальней некуда.

– Сам говно! – зевая, будто сказал что-то доброе и непринуждённое, вклинился Гоби – и не «одеть», а «надеть». Ты же говно в пальто не закутываешь.

– Повторять шутку одного, чтобы унизить другого? Вы с какой планеты, дурни? – мрачно ответил Конь, мысленно полив всех присутствующих грязью.

– Так, с меня достаточно! – рявкнул Проводник страшным голосом. Страшным потому, что он ни разу ещё не кричал. – Конь, ты сам хоть видишь смысл этого всего дерьма, что ты на них выливаешь? Мальтиец, просто не обращай внимания на него, и он от тебя отстанет. Гоби, а ты вообще тут ни селом, ни городом, так что не встревай.

– Ты кто вообще такой, чтобы… – начал Конь.

– А ты кто? В Зону приходят только бедные, тупые и просто психи. Мальтиец – исключение, он ни к чему не относится, ибо сам не знает, почему он тут. Гоби – бедный. Я, простите – псих. Ты же кто?

Вдруг Конь вскочил и развернулся. Он шёл к выходу.

«Всё. Мы его достали, и он обиделся. Теперь надеется уйти непобеждённым, да ещё и красиво. Уход по-английски, блин!» – думал Мальтиец.

И вдруг мир окутал мрак. Банка шпрот испарилась в руках Мальтийца, будто её и не было. Пол не чувствовался, как и, собственно, какое-либо окружение. Исчезло тепло от костра, исчезли товарищи, всё испарилось. Мальтиец испугался, даже, кажется, крикнул, но почти сразу пришёл в себя. Вокруг – темнота, ни одного намёка на жизнь. Он умер? Может быть. Вдруг подростка окатила какая-то апатия.

«Ну, умер. Что теперь? Я оказался в мире мёртвых, видимо. Так вот он какой! Темнота и пустошь. Ну, что ж с того-то? Ничего не исправить, никуда не податься. Всё. Конец. Баста. Капут. Отставка. Ну, и так далее»

– Эй! Вы где?! – отчётливо послышался голос Гоби, будто бы в паре метров.

– Чего орёшь? – подал голос Проводник – Прямо под ухо, зараза. Не пугайтесь и слушайте меня. Вы НЕ умерли, вы живы, просто находитесь в пространственной петле. Точнее, в её входе. Я-то уже выбрался, вас жду, или, хоть, ваших признаков жизни. Короче, закройте глаза, обернитесь и опять откройте. Вы окажетесь рядом со мной.

Мальтиец даже не понял, что сейчас произошло. Он просто находился в пространстве и спокойно в нём прибывал. Вдруг возникла забавная мысль, от которой он даже посмеялся. Он же действительно жив. Вот шевелящаяся справа рука, вот нога кому-то даёт пинка. Ой! Подростку ответили, он почувствовал боль! Тогда, точно жив.

Мальтиец опомнился, сильно тряхнул головой и закрыл глаза. Теперь он попытался повернуться, но не рассчитал силы и плюхнулся на жёсткий бетон. По крайней мере, так ему показалось. Мальтиец открыл глаза и увидел прямо перед лицом пустые глазницы жёлтого черепа. От испуга малец отпрянул и пополз задом, ничего за спиной не замечая. Только когда он уткнулся в ноги Проводника и когда его поднял Гоби, ему удалось хоть немного успокоиться.

Они находились посреди какого-то тумана. Наверху был будто бы потолок, полностью сделанный из чёрного непрозрачного стекла. Гоби, сталкер и Какурт уже стояли спокойно и могли двигаться. Оставался лишь Конь, который сидел на коленях с чёрными, как здешний потолок, глазами и перекошенным лицом. Мальтиец спросил, где они находятся, но Проводник лишь коротко пояснил, что «в петле». Парню это ничего не говорило.

Проводник настойчиво говорил на ухо парализованному Коню, чтобы тот выполнил его указания. Тот молчал и всё больше косил рожу. Наконец, сталкер не выдержал и дал смачного подзатыльника. Рука дёрнулась и стала массажировать ушибленное место.

– Понял теперь, что не сдох? Выполняй, живо!

– А если я не буду, что ты мне сделаешь? – огрызнулся и растянулся в улыбке наслаждения Конь.

– Ты дебил или да?!

Конь не ответил.

Мальтиец, побоявшись тумана, не выдержал и поторопил Проводника. Тот, сделав хитрую ухмылку, попросил ручку и листок. У Мальтийца в кармане нашлась шариковая ручка, а во внутреннем кармане лишь «Пикник». Проводник нацарапал что-то на форзаце, запихнул во внутренний карман Конского пальто и сказал остальным идти за ним и держаться как можно ближе. Все так и сделали. Постепенно Конь скрылся из поля зрения и пропал.

Мальтийцу всё не давал покоя вопрос: «Что же это за место?». Проводник, всё-таки, ответил. Оказалось, это какая-то пространственная аномалия, схожая по строению с «петлёй Мёбиуса», но только со своими нюансами и хитростями. Проводник обнаружил её около месяца назад, устроив привал в том же самом ангаре. Он пропал в этой Петле на неделю, хотя казалось, что прошло лишь несколько часов. Оказывается, это ещё и временная аномалия. Проводник потратил часов пять на то, чтобы узнать её алгоритм. А о наличии алгоритма было известно ещё с Хармонта, но о том случае сталкер рассказывать не стал. В общем, найдя алгоритм, Проводник выбрался оттуда и впоследствии стал этим путём пользоваться.

– Понимаешь, аномалий тут нет, а если знать алгоритм, то можно вполне скоро добраться до «Мозгодавки», а там и до Чернобыля-2 недалеко. Всяко лучше, чем переться через «Росток», аномалии и прямиком через «Мозгодавку», а потом наоборот.

– Ты сказал, что здесь нет аномалий. Получается, и хабара тут нет? – спросил Мальтиец.

– Не совсем. После «зачистки» на втором этаже одного из корпусов целый «Клондайк» происходит. Правда, артефактов во время следующей «зачистки» куда-то разносит, а путь к ним преграждает здоровенный «желвак». Это такая хрень, которая выглядит как обычные трещины в асфальте и стенах, но если зайдёшь, оттуда вылезают то ли клыки, то ли штыри, то ли ещё какая гадость и оставляет от тебя обрывки одежды и фарш.

– А что за «зачистка»? – вклинился Гоби, постоянно подтягивая к себе ничем не привязанного Какурта.

– Сам не знаю, как она действует, но происходит это так: каждые шесть часов на территории того завода, будто выключателем, всё лишнее исчезает и восстанавливается прежний, первозданный вид. Но люди пропадают, их вещи тоже.

Вдруг прямо в нескольких метрах, откуда не возьмись, появилось строение. Каменный козырёк с деревянными брусьями вместо колонн, под которым находилась лавочка. Проводник приказал обойти её три раза против часовой стрелки. Все послушались и пошагали за сталкером. Обошли один раз, обошли второй. Когда начинался третий, Мальтийцу громом стукнуло в память.

– Мы же без вещей! Рюкзаки наши-то там остались!

Гоби встрепенулся и тоже занервничал.

«А он-то чего испугался? У меня там полжизни было в рюкзаке, а у него от силы тушёнка и трусы запасные…» – задумался Мальтиец, но развивать мысль не стал.

– Не волнуйтесь, они будут при нас, когда мы выйдем. Не спрашивай, каким образом, сам узнаешь.

Когда они обошли строение в третий раз, сразу обнаружился его смысл. Это оказалась остановка, так как у неё стоял полностью закупоренный, ржавый, с раскуроченным двигательным отсеком, но при этом работающий автобус! Проводник показал жестом, что нужно молчать, а сам пошагал в салон. Гоби и Мальтиец переглянулись, но решили всё-таки пройти за сталкером и тоже зашли в салон.

Внутри было темно, всё освещалось лишь дверным проёмом. Водителя на своём месте также не оказалось. Но самое жуткое было как раз в салоне. Вся правая половина мест была усеяна скелетами, закутанными в какую-то одежду. Они смотрели пустыми глазницами на троих мужчин, явно ожидая, когда же они усядутся на свои места. Вдруг их подозвал жестами Проводник, сидевший на заднем четырёхместном сидении.

Мальтиец уселся рядом с Проводником. Какурт, высвободившись из рук опекуна, подсел к скелету в старушечьей одежде, с платком и жёлтой авоськой, в которой лежали сгнившие напрочь то ли апельсины, то ли какие-то другие фрукты. Гоби ничего не оставалось, кроме как сесть слева от Проводника и смириться с тем, что им вчетвером придётся прокатиться в автобусе, полном мертвецов.

Сталкер опять показал, что разговаривать нельзя и, будто так и надо, достал из-под сиденья какой-то выцветший журнальчик и стал решать кроссворд. Нелепей и одновременно страшней ситуации, как думал Мальтиец, и быть не может. Нелепей, может, и не бывает, но страшней – вполне.

Чуть впереди сидел маленький скелетик, явно ребёнка, который постоянно выглядывал из-за спинки сиденья и кривлялся перед Мальтийцем. Парню было страшно. Да, он плохо учился биологии, но и без неё понимал, что скелет без сухожилий, кожи, суставов и, в конце концов, органов, не может жить. А тут доказывалось обратное. Этот любопытный малец, наверное, даже не понимает, что умер. Да что там умер, он бы даже от новости, что он лысый, впал в панику. Мальтиец бы точно впал. Подросток сидел на заднем сидении и плакал. Бесшумно, чтобы его не слышали, но всё-таки плакал. Ему было страшно. Подробнее и описать нельзя то глубокое состояние, что охватило Мальтийца. Страх и больше ничего…

Поездка закончилась неожиданно. Все скелеты без исключения повернулись в сторону людей, что было знаком к действию. Первым вскочил Проводник, за ним, рыдая, Мальтиец. Последними вышел Гоби, буквально «оторвав» Какурта от «милой старушки». Они вышли из автобуса и оказались на пороге какого-то двора. Проходная являлась двумя будками с навесом. Квартет прошёл в этот самый двор, а потом Проводник сразу свернул направо.

Помимо будок, во дворе находилось ещё три строения. Слева – приземистая постройка с отсутствующей крышей. Прямо – массивный ангар с высокими закрытыми воротами – видимо, гараж. А справа, куда и направлялся квартет, находился двухэтажный дом, с чердака которого что-то светилось.

Сталкер уже разрешил говорить, но все молчали. И лишь когда они поднимались по лестнице какого-то здания, Мальтиец перестал рыдать. Ему страшно хотелось домой. К родителям. К друзьям. К родной лестничной клетке во Львове. Подальше от этого Ада. От Зоны. Куда угодно, хоть в концлагерь в Африке, только бы не в Зоне. Но все мосты были сожжены до основания ещё две недели назад. И вот он произнёс, будучи на грани нервного срыва.

– Это не Зона. Это Ад.

– Знал бы ты, насколько ошибаешься – спокойно сказал Проводник.

Мальтиец не выдержал этих слов. Вроде бы что-то непринуждённое и сказанное без особого смысла, а эффект это произвело катастрофический. Подросток не любил ошибаться. Но больше всего он ненавидел весь этот мир. Всю Вселенную. Он возненавидел весь белый свет.

– Если не Ад, то что?! – взревел Мальтиец и сел на колени.

Он бил кулаками деревянную ступень и орал на всё здание проклятья в сторону Зоны. Он уже ненавидел свою затею с прорывом на закрытую территорию и становлением сталкером. Эта авантюра с самого начала была обречена на провал или смерть. И вот теперь из-за подросткового упрямства он застрял в какой-то пространственной петле и возможно, уже никогда не выберется. Сдохнет тут и даже никто о нём не вспомнит. В его жизни с самого начала и до конца не было никого… Но его успокоил Проводник.

– Зона – это не Ад. Это – Чистилище. Ведь именно тут решается, останешься ли ты в Чистилище или вернёшься в Ад. Рая не будет.

Мальтиец посмотрел на сталкера с надеждой. Проводник протянул руку и по-отцовски, и как-то даже по родному сказал:

– Поверь, Зона – территория испытаний. Если ты их не пройдёшь, то вернёшься в свой личный, повседневный Ад, от которого ты сюда сбежал. Выбирай – либо Ад, либо Чистилище.

Что-то перемкнуло в подростке. Всё то, что он ненавидел, приобретало смысл. Вспомнилась основная причина прихода в Зону – Мальтийцу нужны были испытания. С самого детства его заставляли работать, учиться, слушать, подчиняться. Но ни разу его не захотели понять. Сколь бы не пытался Мальтиец с кем-то найти общий язык, у него не получалось. Всем было дело только до себя любимых. Но хуже всего – они хотели изобразить причастность. Это Мальтиец и ненавидел в людях – притворство. А тут, в Зоне – жизнь. Настоящая. Без притворства, без самолюбия. Тут все равны перед Зоной и её испытаниями. Да, Проводник прав – и Зона, и жизнь – это одно сплошное Чистилище. А Рая не будет, будет только передышка. А её надо заработать. Мальтиец не знал, что на это ответить. Но он знал, что сделать. Руки ударились друг о друга, Мальтийца подняли на ноги. Он стоял крепко, в глазах была уверенность.

– Лучше Чистилище. – заявил подросток. Сталкер усмехнулся.

– Добро пожаловать в Зону… сталкер! – сказал Проводник и похлопал Мальтийца по плечу…

Прямо посреди чердака стояла дверь в косяке, которая никуда не могла вести. Но она вела. Гоби открыл дверь и квартет по очереди вошёл в неё. Когда все зашли, дверь исчезла, а вокруг оказался какой-то цех, похожий на тот, в который они прибыли вначале. В углу лежали рюкзаки, а на ящике сидел, похрапывая, Конь, держа в руке сигарету…

– Ну, здравствуй, «блудный сын»! – воскликнул Проводник, обращаясь к Коню.

– Мы вернулись! – сказал Мальтиец.


ГЛАВА 4 «СЛЕПАЯ НОЧЬ» «А Луна всех нас поймёт, а Луна всех нас простит, ночью лучшая подруга нам Луна-а!» – Сектор газа

Конь даже не до конца понял, что происходило с ним на протяжении того времени, что квартет ходил по пространственной петле. Там было множество бреда, хоть он и действовал по инструкциям Проводника. Через некоторое время после их ухода Конь всё-таки выполнил указание сталкера, но куда идти дальше, не знал. Вдруг попалась книжка. Это быль «Пикник на обочине», который Коню вообще не нравился. Он считал, что писатели, написавшие его – просто наркоманы и психи. Но в данный момент их книга спасла Коня.

На форзаце были написаны весьма подробные указания, что делать дальше. Но шёл он не по тому пути, что прошёл сам Проводник, нет. Сначала он всё-таки дошёл до той остановки, но обошёл её не три, а два раза. Посидел немного на скамье, и вдруг где-то под чёрным небом появилась труба. Простая кирпичная дымоходная труба. Туда Конь и выдвинулся.

Под трубой оказалась маленькая хата. В книге было написано, что «нужно зайти туда, открыть холодильник, достать все вещи и ползти на чердак…» Конь усомнился, но требование выполнил. Но к тому, что было внутри, он не был готов. Дверь, гнилая и едва держащаяся на ржавых петлях, со скрипом отварилась. Внутри было мало места, а интерьер не блистал разнообразием. Печка, две скамьи, стол со сгнившей подчистую едой и, выбивающийся из вида, современный холодильник, правда, покрытый плесенью. Но вдруг Конь посмотрел вниз.

На полу, у самого холодильника, лежал полуразложившийся труп. Лицо его было перекошено, а кожа почернела. Коня чуть не вырвало от этого зрелища, но, тем не менее, ему хватило сил отодвинуть мертвеца и открыть холодильник. Там лежало три сумки и массивный рюкзак Мальтийца. Конь взял те, которые принадлежали его группе и собирался, как было написано, идти на чердак, но ему не дали.

Мёртвая рука вцепилась ему в голень.

Конь хотел убежать но рука не отпускала. Сам мертвец что-то говорил:

– Зьми… рзак! Зьми… рзак!

Конь, в конце концов, понял, чего хотел мертвец. Последняя сумка из холодильника тоже попала ему в руки, но труп продолжал:

– Сжи, шо… Турк… Ск… каж.. шт… Турк…

– Скажу! – ответил хрипло Конь.

«Турк» его отпустил и вновь неестественно изогнулся. Конь же побежал, спотыкаясь, на чердак. Но там его ждал ещё больший ужас. Ступени скрипели так, что казалось, будто какая-то из них вот-вот обломится, а Коня утянет в бездну. Когда лестница кончилась, перед человеком предстала дверь с, явно нарисованными ребёнком, разноцветными цветочками. Как только Конь дотронулся до ручки, дверь сорвалась с петель и медленно, с душераздирающим скрипом досок стала падать. Казалось, прошло минуты две, но на деле это была лишь секунда. Дверь с протяжным «бумом» упала на пол, тут же рассыпалась в труху и развеялась по комнате, въевшись в тела и глаза мертвецов.

Горы наложенных штабелями трупов лежали на тёмном чердаке. И каждый тянулся к Коню, постанывая и извиваясь. Но он, с криком и закрытыми глазами, побежал вдоль чердака. И закрыл глаза он не потому, что испугался, а потому, что «закрыть глаза» было указано в инструкциях. Он орал и бежал, постоянно на что-то или кого-то наступая, но пытаясь при этом не упасть. Падение – смерть. И закончилось это только тогда, когда он со всей дури врезался в стену. Конь открыл глаза и оказался в этом помещении.

Тремор захватил Коня. Руки тряслись, тело отказывалось слушаться, а в глазах периодически темнело. От стресса он нашёл в сумке Проводника пачку сигарет и почти всю её скурил. К приходу квартета оставалось лишь на три затяжки…

Мальтиец лежал на полу и отдыхал после такого эмоционального испытания, Гоби кормил Какурта с ложечки, Проводник пытался выудить из рюкзака подростка какую-нибудь шпильку или скрепку. Конь всё ещё сидел на ящике и никак не мог докурить сигарету. Его руки тряслись.

– Т-там… Турк какой-то… рюкзак сказал… принести… – сообщил Конь, всё-таки засунув сигарету в зубы и сделав долгую затяжку.

Проводник обратил внимание на лишнюю сумку и взял её в руки. Внутри не было ничего, кроме обычной паутины и пары лопнувших банок тушёнки. В единственном боковом кармане находилась фотография девушки. Смуглой, со срастающимися бровями, но вполне симпатичной.

– Эх, Турок. Так вот куда ты пропал? – произнёс Проводник и, засунув фото в карман, закинул сумку в угол комнаты.

– А что с ним было, с Турком этим? – спросил Конь, потушив окурок о ребро ящика.

– Месяц назад пришёл, сказал, у него бесплодие, артефакты ищет. Искал-искал, да не нашёл. Я о нём узнал, выследил, дал поносить «браслет», а он на следующий день пропал. Думали, сбежал с артефактом, а он, оказывается, в «петле» застрял.

– Там на чердаке… куча трупов. Откуда они? – спросил Конь.

Ему было страшно. До сих пор. Он едва сдерживал себя, чтобы не устроить истерику и не забиться в конвульсиях. Его ещё спасало курево.

– Видимо, после «зачисток» сталкеры попадают на тот чердак, но это не точно. У Райли было предположение, что это призраки местных жителей, погибших от апрельской катастрофы.

Коня этот ответ не совсем удовлетворил, но противоречить после того, как Проводник спас его из «петли», не особо хотелось.

«Хотя, он мог и взять меня с собой, если задуматься. Что он, не понимает, что это моя манера речи? Подождал бы меня, взял бы вместе со всеми, но он послал меня в этот Ад! Он меня ненавидит, это точно. Только не так, как тот олух Ра, а по страшному!» – думал Конь.

Конь не мог придумать нормального объяснения всей этой ситуации, кроме как обвинять всех и вся. Даже ящик, на котором он сидел, был осыпан парой мысленных проклятий.

– Что, теперь не срёшься по каждому поводу? – напомнил всё ещё лежавший Мальтиец – Понял, что это бесполезно?

– Отвали от меня. Ты не знаешь, через что мне пришлось пройти! – мёртвым голосом ответил Конь.

– Это ты не знаешь, через что нам пришлось пройти! – встрял Гоби, прекративший кормить Какурта – Ты не катался в автобусе в обнимку с трупами.

– Я с трупом разговаривал, так что не возникай мне тут!

– Я скелету в глаза смотрел! – поднявшись, разошёлся Мальтиец – В его несуществующие пустые глазницы в черепе, понимаешь!? Коню и самому уже надоело спорить. В конце концов, после такого напряжённого путешествия всем присутствующим требовался отдых.

«Вот закончим с этой Зоной, и я вас всех засужу нахрен! Засужу, отсужу и стану владельцем!» – думал Конь, лёжа на ящике.

Когда Гоби спросил время, Мальтиец взглянул на часы и чуть не выругался. Девятнадцать часов тридцать шесть минут.

– Придётся в схроне ночевать! – как-то даже радостно воскликнул Проводник – Но сначала до него добраться надо. Короче, выходим из этого ангара, натягиваем респираторы и шагом марш в Чернобыль-2. Всем ясно?

– Так точно! – вздохнул Гоби и стал привязывать Какурта к себе последним куском бечёвки, который нашёлся в рюкзаке у Мальтийца.

Респираторов хватило на всех, даже оставался целый противогаз, прозванный за внешний вид «хомяком». Все похватали свои сумки и построились в свою обычную колонну. Все были готовы к очередному «рывку» по Зоне. Оставалось только выбраться из цеха.

Отмычки у подростка не нашлось, зато нашёлся вполне увесистый молоток. Чего только этот парень с собой не взял. Замок отлетел со второго удара и ворота отворились. Но то, что было за ними, ошарашило всех.

Сначала не все поняли, почему в это время так светло, ведь уже должны были сгущаться сумерки. Пройдя метров двадцать, цех, оказавшийся простым складом, перестал закрывать обзор. Прямо над прорезавшимся сквозь свинцовые облака солнцем, то есть на западе, гремел гром и сверкали молнии. И это всё прямо над каким-то заводом и даже без туч! И вся эта «стихия» двигалась на север. Проводник, сам не выдержав, выругался и приказал бежать. И бежать наперерез молниям!

– Но в Зоне же не бегают, тут аномалии! – возразил Гоби, но при этом бежал последним, подтягивая за собой Какурта.

– «Слепой гром» все аномалии в радиусе километра уничтожает, а когда уходит, заменяет новыми. Есть шанс прорваться! – ответил Проводник.

Какурт тем временем бесился не на шутку. Он уже обгонял Гоби, хотя ни разу ещё не бегал. Конь, дав больному обогнать себя, постепенно стал отставать. Всё-таки физическая подготовка у него была ниже плинтуса. Не было у Коня времени никак заняться спортом, он всё время был занят бизнесом. Но помогли ли ему связи и деньги сейчас, когда нужно просто бежать со всех ног? Когда группа пересекла перелесок и оказалась в бывшем военном городке, именуемом Чернобыль-2, Конь безнадёжно отстал. Но, мало того, Проводник стал ещё и бегать по переулкам и дворам, отчего выследить его не представлялось возможным. Конь заблудился в этом маленьком городке, как овечка, отбившаяся от стада. На одной из небольших улиц он вконец обессилил и упал в саду прямо под окнами какого-то двухэтажного дома. Недалеко, в километре, гудел «Слепой гром», приближение которого чувствовалось уже на уровне инстинкта.

«Что мне делать?! Куда бежать?! Где, сука, Проводник?!» – орал то ли вслух, толи в мыслях Конь.

Он топтался в этом проросшем палисаднике и не знал, куда бежать, куда спрятаться. Куда, в конце концов, зарыться!

И его осенило.

Пальцы, в жизни не копавшие не то что ямы, даже к земле не прикасавшиеся, впились в поросшую бурьяном землю и стали рыть. Конь никогда этого не делал. Руки болели, пальцы раздирались в кровь, а ногти из-за приличной дозы в почве отламывались вообще. Ему было больно, он рыдал, он закусывал губу до крови, но копал, пока не вырыл то, что хотел. Могилу. Конь лёг в неё и стал делать обратный процесс – закапывал себя. Гром был уже совсем близко, вспышки и нестерпимо яркий свет терзали глаза. Но он закапывал себя, не жалея ни себя, ни одежду, ни пальцы. И, когда оставалась только голова, Конь крикнул:

– Ненавижу тебя, Проводник!!! Чтоб ты сдох вместе с Зоной!!!

Молния ударила в землю метрах в трёх от могилы и засыпала почвой лицо крикуна…

Райли сидел в подвале одного из подъездов и попивал чай, выливая бодрящую жидкость в гранёный стакан из термоса. «Слепой гром» ещё бушевал над Чернобылем, но всё равно уже исходил. Через несколько минут можно было выходить из этого сырого и слегка фонящего помещения. Проводник как-то говорил, что «Слепой гром» в Чернобыльской Зоне – это полная задница. В отличие от такой же аномалии в Хармонте, эта не ослепляла, а убивала. Сразу и наповал.

Райли допил чай из стакана и убрал термос в сумку. Там только и было, что стакан, бутылка водки, термос и пара бутербродов. Рейд-то уже к концу подходил, вот и пусто в сумке. Зато до краёв заполнен рюкзак с контейнерами. Поставщик специально выкупал из какого-то НИИ эти освинцованные ящики, чтобы Райли складывал туда артефакты. Четырнадцать «брызг», два «чехла» и даже один «кактус». За всё это можно было выручить от пятисот до восьмисот в валюте, смотря как сторговаться.

Но самое дешёвое и полезное сталкер оставил себе – «медуза» вполне могла сослужить неплохую службу для его основной работы. Райли был киллером. Да ещё каким! В Зону ходил в основном «подхалтурить» добычей артефактов, особенно когда нет заказов. А «медузы» он использовал для винтовок, чтобы увеличить дальнобойность и скорость пули.

«Лучше бы, конечно, «грави», но от него оружие разносит на раз-два. Зато какой красивый эффект от попадания в череп, пятидесятый калибр отдыхает!» – думал Райли, вспоминая голову одного американского чиновника, разнесённую на кусочки.

Киллер вздохнул, поднялся, поправил сумку и рюкзак, и пошагал на выход. Воспоминания – это хорошо, но отморозить зад – это хорошо не есть. Поднявшись по ступеням и открыв тяжёлую, особо даже не проржавевшую дверь, Райли оказался в подъезде. Выйдя через проём подъезда без двери, киллер чуть не обомлел. Когда он заходил в подвал дома, в палисаднике вовсю разрастался бурьян, а теперь на его месте находилась воронка и длинная неширокая горка.

«Какого рожна?» – думал Райли, осторожно подходя к горке.

В трёх метрах от странного возвышения сталкер всё-таки кинул в него гайку. Что-то под землёй зашевелилось. Райли отпрянул, и хотел было уходить, но тут из-под земли вылезла рука. Это был человек. Лишь на секунду у Райли пронеслась мысль об опасности, но она утонула в удивлении и недоумении. Киллер подбежал к «холмику», быстро откопал тело и вынес его на обочину.

– Мужик, ты живой? – спросил Райли.

Тот лежал неподвижный, но дышал. И больше ничего. Видимо, этот мужик вырыл себе могилу, чтобы скрыться от «Грома». Но киллеру не давал покоя вопрос, почему же он не забежал в подъезд и не спустился в подвал, что было бы оптимальным решением в его ситуации.

Райли нажал на одну из болевых точек на руке, отчего мужик сразу вскочил и застонал.

– Что с тобой? Как ты в могиле оказался? – спрашивал, тараторя, Райли.

– Проводник! – воскликнул в ответ и завалился, обессиленный, на землю.

«Проводник? И в чём прикол? Ладно, разберёмся. Кажется, он собирался после того, как туристов поводит, в схрон наведаться. Тим, надеюсь, ты дома!» – думал Райли, поднимая мужика на плечи.

После «Слепого грома» образовалась плешь в тучах и было видно, как переливаются светом звёзды, а особняком рядом с ними находилась ополовиненная Луна. В Зоне это случалось редко, а если и случалось, то мало кто видел. Киллеру повезло, ведь всё это освещало Богом забытую РЛС, она же «Дуга», она же «Дятел», она же «Мозголомка». Вместе всё это выглядело величественно. Райли вспомнилась одна песня, которую ему пел в караоке пьяный связной из России. «Как там… А Луна всех нас поймёт, а Луна всех нас простит… что-то, ещё что-то… ля-ля, повой на Луну!» – отрывисто вспоминал он строчки, напевая мелодию.

– Ну, Тим, жди в гости!


ГЛАВА 5 «НОРА»

«Просыпаемся мы – и грохочет над полночью то ли гроза, то ли эхо прошедшей войны» – Р. Рождественский

Они находились в подвале одного из подъездов пятиэтажки. Конь не смог найти свою группу потому, что на первом же дворе Проводник залез через окно в развороченную квартиру, а потом уже полез в подъезд и в подвал. Этот странный финт был сделан лишь из-за того, что дверь на тот момент была заперта на ключ, а данного ключа при себе у Проводника не было. Группа успела к укрытию как раз вовремя. Когда дверь в подвал закрылась, прямо над пятиэтажкой пролетел «Слепой гром».

Интересным оказалось то, что на всех это подействовало по-разному. Проводник воспринял стихию спокойно, присматривая за Мальтийцем. Последний, в свою очередь, потерял сознание. Какурт свернулся калачиком и сел в углу, трясясь. А Гоби на время буйства «Слепого грома» оглох. Он ничего не слышал. Грохот прошёл мимо него.

И вот, когда «Гром» уже схлынул, можно было успокоиться и осмотреть окружение. Помещение было вполне приличных размеров. В дальнем углу, под закрытой отдушиной, стояла низкая и неухоженная тахта, на которой лежал Мальтиец. Целый советский дубовый шкаф стоял вдоль правой стены, а заполнен он был, в основном, одеждой и обувью. Лишь на верхней полке лежало с четыре массивных контейнера, спрятанные на «чёрный день». Рядом с тахтой – тумбочка с ГДР-овским торшером, работающим от какого-то автономного источника энергии. Также здесь находились стулья, стол, ящик с едой, отдельный с водой, примус на столе и кастрюля. В ящике стола находились приборы и тарелки.

Мальтиец всё ещё спал, Какурт присел на стул и задремал, а Гоби с Проводником уселись за стол. Сталкер кипятил на примусе воду в чайнике, выуженном из рюкзака подростка. Они собирались пить чай, добытый опять же из рюкзака Мальтийца. Гоби было не по себе, оставшись «тет-а-тет» со сталкером. Он не любил лишь две вещи – большое количество людей и вот такие моменты, когда он остаётся один с кем-нибудь. Вечно боится сказать какой-то бред.

– Так… – начал Проводник, стуча пальцами по столу и не сводя глаз с Гоби – Откуда ты?

Гоби от этого вопроса передёрнуло. Ему чрезвычайно не хотелось ничего о себе рассказывать.

– С юга. – коротко бросил Гоби и уставился в столешницу.

А Проводнику хотелось узнать побольше об этом парне. Всё-таки, не каждый день ведёшь человека, у которого даун на поводке и который неделю назад штурмовал больницу. Нужно знать, чего ожидать.

– Кто он тебе? – продолжал Проводник расспрашивать Гоби, указывая на Какурта.

– Брат. Старший. – ответил Гоби, продолжая теребить стол ногтем.

– Чем болен?

– Это что, допрос? – возмутился Гоби и, наконец, поднял голову. Он всё ещё старался не смотреть в глаза, поэтому устремил взгляд в лоб.

– Это – беспокойство за успех кампании. Просто скажи, чем он болен?

– Чем это поможет успеху кампании?

– Я тебя когда-нибудь подводил? – вдруг спросил Проводник.

Гоби напрягся. Было странно слышать это от человека, которого знаешь от силы сутки. Да, сталкер ни разу его не подводил и, мало того, не раз спасал. Доверия к нему, наверное, больше, чем ко всем родственникам вместе взятым. Но ему не давал покоя тот факт, что Проводник – всё-таки чужой человек. И зачем ему всё-таки эта информация? Он же просто ведёт их по Зоне за деньги, вот и всё. Но не сказать было всё равно, что проявить неуважение или вызвать его гнев…

– Альцгеймер. Особая форма. Уже лет десять.

– А чего только сейчас спасать стал? – спросил Проводник, опрокинувшись на спинку стула и более или менее въезжая в ситуацию.

– Неделю назад врачи сказали, что ему остался от силы месяц. Минимум две недели. У него же особая форма. Временами к нему приходит сознание и он осознаёт, что медленно, но верно умирает. Они сказали, что следующий «приход» станет последним.

– То есть, ему осталась в худшем случае неделя?

– Да.

Теперь Проводнику стало хоть немного понятно. Бедняга притащил в Зону своего брата, чтобы вылечить его от недуга. В Польше был, явно, с той же целью. Но, как вспоминал Проводник, «Альцгеймер» – болезнь неизлечимая и неизбежная. Вроде как этому Какурту должен был настать каюк ещё тучу лет назад. А он, получается, просто деградировал. Странно. А чего он делает в Зоне, артефакты для излечения ищет?

Проводник озвучил вопрос и не получил внятного ответа. В этот момент засвистел чайник. Сам сталкер подорвался, выключил примус и налил чай в четыре чашки. Одна оказалась лишней. Вдруг в сознание пробилась мысль об отсутствии Коня.

– А где пижон? – спросил он.

Гоби округлил глаза и подорвался с места, выдвигаясь к двери. Но его остановил Проводник.

– Даже не пытайся. Он стопроцентно умер. После «Слепого грома» в этой Зоне ещё никто не выживал.

Гоби уже стоял у двери и держал ручку. Вздохнув, он повернулся и побрёл по ступеням вниз, обратно к столу. В конце концов, после всего, что сделал этот Конь, выгоднее было идти без него. И представьте реакцию Гоби, когда, становясь на ступеньку, он услышал стук в дверь. Два раза, гулко и отрывисто, будто долбили ногой. Гоби, обернувшись, не углядел, куда шагнул и кубарем скатился с лестницы.

– Эй, «Сова»! Открывай! «Медведь» пришёл! – гаркнули из-за двери.

Проводник сразу узнал этот голос. Открыв дверь, сталкер впустил ещё одного парня лет двадцати пяти, нёсшего на плечах бессознательного Коня. Одет он был в бирюзовый полиэтиленовый комбинезон, больше напоминавший мусорный мешок странного окраса. На груди висел противогаз. Расцветка штанов и выглядывающей из-под комбеза военной рубахи выдавала в госте любителя западной амуниции. Гоби смотрел на это и не мог скрыть удивления. Ещё один сталкер? Да ещё и с Конём в охапке!? Это верх невероятности, как думал Гоби.

Гость положил к стенке Коня и сел за стол так, будто находился у себя дома. Сам бывший пижон выглядел неважно. Пиджака и галстука на нём уже не было. А некогда белоснежная рубашка была вся в грязи и порвана. Брюки лучшим видом не отличались, а на левом ботинке отклеился кусок подошвы, из-за чего обувь напоминала оттопыренные губы. Но, насмотревшись на это зрелище, Гоби обратил внимание на сталкеров.

– Твой, надеюсь, гаврик? – сказал сталкер, выпив в один залп полкружки чая – Что-то пробормотал: «Проводник», так я сразу к тебе бегу. Пожрать есть чего?

– Да не торопись ты! – сказал Проводник – Скажи сначала, где его нашёл и как он оказался живым.

– Тю! Да сидел «Гром» пережидал в подвале, выхожу, а там холмик в земле. Кинул болт, а оно шевелится. Этот дебил, наверное, себя похоронил, чтобы непогоду переждать. В дом зайти, видимо, не додумался.

– Ну дела… – протянул Проводник и раскинулся на стуле.

Гоби от этой обстановки стало как-то не по себе. Он чувствовал себя здесь лишним. Но, превозмогая стыд и свою застенчивость, он всё-таки подсел к сталкерам. Никакой реакции это не вызвало, закадычные друзья продолжали делиться впечатлениями. Гоби до того осмелел, что взял кружку и отпил из неё. И в этот момент на него обратил внимание тот, кого Проводник так и не назвал.

– Ну, значит, «туристо»? – бодро и в голос сказал он – Я – Райли. Тебя как прокличили?

– Гоби – просипел он в ответ и испил чаю.

Райли лишь усмехнулся, вздохнул, и повернулся к Проводнику.

– Не, Тим, хватит им клички выбирать. У тебя это получается хреново.

– Не я ему дал, а тот пацан, что щас дрыхнет. Ну да не важно. Как на киллерском поприще? Убивается?

От этой фразы Гоби дрогнул и как можно сильнее вжался в стул.

«Киллера тут ещё не хватало!» – думал Гоби.

– Та, ещё как! Все конкуренты попередохли, веришь? Из востребованных остался только я и какой-то лысый. Покоя, суки, не дают! Ну да чего я всё о себе, да о себе. Чего у вас тут нового? Вояки с блокпоста не больно разговорчивые, только о тебе и рассказали. Два дня назад же в Зону прибыл с трёхнедельного отгула.

– Ну, чего тебе рассказать-то… – Проводник задумался – Прибоя знаешь?

– Ну как не знать, знаменитая личность! Считай, с самого начала в Зоне.

– Ну, так вот – пропал он. С концами. Фиг его поймёт, как и куда, но в его схроне нашли записку и завещание. Имущество сказано было дать Танку и Поляку. Последний, собственно, по большей части и завладел всем, а Танку только одёжку.

– Ясно. Эх, Прибой, мировой был мужик!

– Или, вот, новенький пожаловал. Не помню прозвища, но его Артём зовут. Общается мало с кем, за хабаром ходит исправно. Говорят, рисковал непомерно, от аномалий лишь «добрые люди» спасли. Конечно, выше головы лезть перестал. Но везучий, что факт.

– Хм. Надо будет как-нибудь совместную ходку предложить…

– Ну, удачи.

Гоби всё больше хотелось вклиниться в беседу, но никак подобрать момент не мог. О Зоне он ничего не знал, а больше говорить было не о чем. Но всё изменилось, когда Райли стал сетовать на плохих поставщиков. Сразу было видно, что это его любимая тема для разговора:

– Поставщик, гад, доставил вместо «Барретта» упоротую чешскую копию СВД. И представь, сколько артефактов мне пришлось перемолоть, чтобы хоть мало-мальски привести эту «Заставу» в божеское состояние.

– Да эти барыги даже примерно не могут представить, что нужно клиенту. Я тоже попросил АКСУ достать, а этот торгаш втюхал мне МР-5 без возвратной пружины, представляешь? Пришлось у другого барыги детали докупать! – сказал Гоби и допил чай.

– Ты тоже наёмник? – спросил Райли, явно заинтересовавшись.

– Видишь страшного дрыхнущего мужика? – вклинился Проводник – Это Какурт, старший брат Гоби. Альцгеймер поздней степени. Лечить надо. Гоби ворвался в польскую больницу и угрожал расстрелом тем, кто отказывался лечить.

Самому Гоби стало страшно. От данного обстоятельства могла зависеть его жизнь. Ведь в Зоне оружия не носят, а в этом его вполне могли заподозрить. Да и «буйным» его мог представить кто угодно. Но Райли повёл себя иначе:

– Вот за это уважаю! Брат за брата всегда горой. Искренне желаю тебе и твоему Какурту удачи.

– Благодарю.

На тахте заворочался Мальтиец. Все трое обернулись и находились в таком положении до тех пор, пока подросток не растянулся и смачно зевнул. Тот, конечно, удивился ещё одному гостю, но не растерялся и подсел, сразу затевая разговор.

– А это кто? Ещё один сталкер? – спросил Мальтиец и сел на стул.

Такой непринуждённости Гоби не ожидал. Он поднял брови, секунду глядя на «нагловатого» подростка и опять уставил свой взгляд в пустую кружку из-под чая.

– Я – Райли. Сталкер на полставки, если угодно. А как звать сие чудо подростковое? – явно с намерением пошутить сказал киллер, но сглупил.

– Мальтиец. Подросток, но уработать могу похлеще, чем ты – погрозил парень.

Райли поднял бровь и нахмурился. Весь весёлый и развязный вид его улетучился вмиг. Ох, зря они это начали, думал Гоби.

– Не понял. Ты мне угрожаешь?

– Отвечаю грубостью на грубость.

Но ситуацию разрулил Проводник. Сталкер неодобрительно покачал головой, глядя на Мальтийца. Тот успокоился и, скрестив руки, опрокинулся на спинку стула. Грозный и осуждающий взор пал на Райли, отчего тот застеснялся и стал теребить ногтем столешницу. Такого мастерства предотвращения ссоры Гоби ещё не видел. Мысленно он даже проникся ещё большим уважением к сталкеру.

– А теперь давайте перенесём разговор в спокойное русло. – настойчивым, но спокойным голосом предложил Проводник – Райли, спроси у Мальтийца что-то доброжелательное, а если это может его задеть, заранее извинись.

Тот вздохнул, но просьбу выполнил. Его доброжелательный и весёлый вид вернулся так же быстро, как и ушёл.

– Ладно. Прости Мальтиец за резкость, но что ты делаешь в Зоне? Сходил бы сначала в армию, отучился, потрахал бабу, пошёл работать, понял бы что жизнь – говно. А уже после этого всего, лет в тридцать, пришёл бы сюда заражать радионуклидами своё драгоценное тело. Почему сейчас?

Мальтиец зажмурил глаза и пристально глядел на Райли. Он смекал, можно ли ему выдать секрет. Но, полностью доверившись окружению и взвесив все нюансы, Мальтиец всё-таки решился всё рассказать:

– Жил когда-то паренёк по имени Данька. Жил он в средней семье со средним достатком, но вдруг отец от матери свалил, а на замену появился отчим. Эта сволочь постоянно издевалась над Данькой и его мамой, а те сделать ничего не могли. А в школе, как назло, все дразнились и издевались из-за этого. Даньку бросили все друзья, учителя стали ставить двойки за дебуши отчима. Когда Данька перешёл в десятый класс, его стали бить и «брать на понт», потому что он ничего не мог сделать из-за доброго и спокойного нрава. Когда Данька приходил домой без денег, отчим его избивал до полусмерти. И вот, когда Данька попал в больницу от какой-то фигни с печенью, его мать повесилась. А доброго и спокойного Даньки не стало. Вместо него появился злой и расчётливый мститель. Самопал, сделанный за месяц до этого, он взял с собой и пошёл в охотничий магазин. Маленькая картечина убила продавца наповал, а так как в этот магазин никто не ходил, у мстителя оказалось достаточно времени, чтобы собрать сто с лишним зарядов шрапнели и дроби, а также захватить «мурку». На следующий день, утром, когда отчим пьяный возвращался от «братков», мститель вынес ублюдку мозги у самого подъезда, да ещё на глазах у старушенций, сидевших на лавочках. Одевшись в военное, собрав рюкзак и спрятав «мурку» в футляр от гитары, мститель пришёл в школу. Весь одиннадцатый класс был расстрелян, учителя зарезаны, а ранеными остались полсотни человек. К приезду милиции мститель был уже в нескольких километрах от Львова, без оружия, без прошлого. Он шёл в Зону за лучшей жизнью, где не будет ублюдков. И когда злой и расчётливый мститель пересёк Периметр, появился целеустремлённый и немного мудрый сталкер Мальтиец. И не знал он больше тех шестнадцати лет жизни в Аду. Знал он только единственный тот день Чистилища, в котором он оказался счастлив. И после этого зарёкся он, что никогда не вернётся. Ведь он нашёл в Чистилище свой Рай.

Все молчали, ошарашенные данной историей. Проводник резко поменял своё мнение о Мальтийце. Гоби тоже. Теперь это был не просто подросток, с дуру решивший почувствовать адреналин. Для Проводника это был кто-то невозможный, с высокой степенью терпения и нечеловеческими мыслями. Это был уже не человек, это был сталкер. Без прошлого и ясного будущего. Он теперь жил настоящим, как все те, кто находился внутри Периметра. Вдруг Проводник с ужасом понял, что подросток, которому ещё по закону и водить нельзя, понял всю истину жизни лет на двадцать раньше, чем он сам. В голову, не встретив сопротивления, ворвалось уважение и понимание.

Гоби же понял это по-другому. Теперь перед ним сидел не тот весёлый подросток-собеседник, а маньяк и убийца с неуравновешенной психикой. Ему не давал покоя тот факт, что шестнадцатилетний, казалось бы, ребёнок смог расстрелять тридцать человек. Но тут ядерным взрывом раздалось в голове, что он сам не лучше. Гоби же сам прорывался с оружием в больницу и мог выстрелить в людей без единой заминки. Но ведь он делал это ради брата. Или это уже не имеет значения?

– Ищите и обрящите – произнёс Мальтиец, облокотившись на стол и уставившись в трещину столешницы. Эффект от этой фразы был только угнетающий…

Мальтиец и Проводник сидели за столом и молчали. Гоби и Райли лежали на тахте и спали. Какурт свернулся калачиком в углу и тихонько посапывал. Конь как был, так и лежал, опёршись на стенку. Вдруг заговорил Проводник:

– Знаешь, Мальтиец, у меня к тебе предложение.

– Я согласен! – резко ответил Мальтиец.

– Ты же даже не понял, что я хотел предложить. – сказал Проводник.

– Я согласен на всё! – воскликнул громким шёпотом подросток.

– Ладно. Значит, ты согласился стать моим учеником?

Мальтийца передёрнуло. Он ожидал всего, но только не этого. И не из-за того, что хотел этого менее всего, а как раз наоборот, думал, что это будет слишком невероятным событием.

– Да, да и тысячу раз да! – воскликнул Мальтиец, чуть всех не разбудив.

– Гут. Ну, первым делом, что думаешь о данной ситуации? Что делать с нынешним количеством людей? Куда их вести?

А думать, на самом-то деле, было о чём. У окраины Припяти должен был окончиться их путь, но планы изменились. После пережитого Коня требовалось выносить из Зоны как можно скорее. Он должен был стопроцентно перегореть после такого. Гоби с Какуртом нужно было чем-либо помочь. Первый, собственно, только за помощью и пришёл сюда. Артефакты искать уже некогда, ведь найти нужные за две недели – это вероятность малопроцентная. Получалось, что нужно было заняться либо одним, либо другим.

– Сначала то, что полегче – начал Мальтиец, – Коня нужно выводить и срочно, а то хлопот с ним не оберёшься. Только как?

Вдруг взгляд обоих сталкеров пал на громко всхрапнувшего Райли.

– А что если… – начал Проводник.

– …Попросить его отвести Коня за Периметр? – закончил Мальтиец.

– Именно. Я его один раз из-под двойной «портупеи» вытащил. Он не откажется.

– «Портупеи»?

– Короче, аномалия, сдавливающая органы, будто ремнём. А двойная – то есть действует крест-накрест. Райли в такую попал, ему кишки чуть через задний проход не выдавило. Ну, собственно, вытащил. Но сейчас не о том. С «братьями-пустынниками» что делать будем?

– Мы можем помочь Какурту? – с надеждой спросил Мальтиец.

Проводник в теории представлял, что ему могло помочь, но озвучивать догадку боялся. Это было слишком рискованно, да и вероятность существования была почти нулевой. После минутной паузы Проводник всё же ответил:

– Есть одна легенда. Якобы в центрах различных Зон образуются странные то ли аномалии, то ли артефакты, способные исполнять желания. В Хармонте это – «Золотой шар», в Кыштыме это была сине-зелёная жижа, летающая в цехах завода «Маяк». А тут – ещё неизвестно. Но зато ясно, где она должна находиться.

– ЧАЭС? – уточнил Мальтиец.

– Чернобыльская атомная электростанция имени Владимира Ильича Ленина. Она самая – подтвердил Проводник.

– Но там же… радиация. И куча другой дряни! Мы не пройдём. Да и не факт, что эти исполнители желаний существуют…

– Кто ищет, тот найдёт, знаешь такую поговорку? – перебил Проводник, загоняя подростка в тупик его же словами.

Мальтиец вопрошающе посмотрел на сталкера. Тот в ответ глядел утверждающим взором, мол, всё будет нормально. Мальтийцу закрадывались чудовищные сомнения. Но делать было нечего. С утра они должны были выступать к ЧАЭС…

ГЛАВА 6 «ГОРОД СМЕРТИ»

«Город чудный, город древний, Ты вместил в свои концы И посады, и деревни, И палаты, и дворцы» – Ф. Глинка

Десять часов утра. Все дрыхнули без задних ног и даже не думали просыпаться. Но «громом среди ясного неба» прозвенел будильник на тумбочке. Проводник вскочил с уложенного на пол матраца и вырубил устройство, нажав на кнопку над циферблатом. К этому времени уже все спохватились. Райли, видимо, по привычке, стал лазать по телу, пытаясь нащупать пистолет, но он всё никак не находился, пока киллер не понял, где находится и дал себе по лбу. Мальтиец упал с тахты и больно приложился лбом об пол. Гоби просто проснулся и, первым делом, проследил за Какуртом. Последний встал, подошёл к брату и сел рядом с ним, что-то промычав. Конь же проснулся и моментально ушёл в слёзы.

– Я ЖИВ!!! – орал он, вставая и не веря своим глазам.

– Я тебя поздравляю. Договор выполнен, я поводил тебя по Зоне, но настало время тебе валить к своим шлюхам и «Ламборгини» – сказал Проводник и достал из ящика две банки тушёнки, чтобы начать завтрак.

Разумеется, сталкеру не дали поесть. Когда Проводник закончил свою фразу, Конь соскочил с места и, точно галопом, побежал на него. Сбив сталкера с ног, пижон стал его слабо и беспорядочно избивать. Проводнику даже не было по-настоящему больно. Эти удары были сродни дружеским шлепкам по спине. Иными словами, это всё была фигня и показуха. Гоби заехал Коню с ноги под дых, а Мальтиец и Райли скрутили упавшего бунтовщика.

– В отключке ты мне больше нравился! – съязвил Райли и съездил коленом прямо по почкам.

Конь упал на пол и забился в истерике, крича и хватаясь за ушибленный бок. Все переживания прошлой ночи рвались наружу. Как сказал Райли, «грехи наружу попёрли».

– Вы что, не понимаете?! Он же нас всех прикончит!!! – орал Конь, силясь встать, но после такого удара вероятность этого стремилась к отрицательному значению.

– Да успокойся ты, бешеный! – пытался перекричать его Проводник. – Тебя поведут обратно. Ваши услуги больше не требуются.

Коня подняли и посадили на тахту. Пока Проводник объяснял ситуацию ему, Мальтиец проговаривал план действий, созданный вчера ночью, Райли и Гоби. Последнему такой расклад понравился, и это мягко сказано. Он обнял Мальтийца и поливал его благодарностями до тех пор, пока не стал возражать Райли. Он не хотел сидеть в одной комнате с этим буйным, не говоря уже о совместном походе. Но зато киллеру понравился тот факт, что он мог транспортировать Коня как только захочет. Маньяцкая улыбка тут же окрасила физиономию Райли.

Конь, выслушав того, кого пытался только что убить, успокоился и смирился с тем, что ему разрешили вернуться обратно.

– Всё? Закончились распри? – спросил, злясь, сталкер – Теперь всем живо за сраный стол и жрать в темпе! Идти ещё километра четыре-пять.

Все сели, не рискуя противоречить Проводнику. Съев по одной банке тушёнки и закусив хлебом с энергетиком, которые нашлись у Мальтийца в рюкзаке, они стали тут же собираться. Мальтиец вытащил из рюкзака всё, что не требовалось, а именно – полрюкзака. Проводник заклеил пластырем из своей сумки ссадину на лбу. У Коня и Райли на всё про всё ушло минут десять. А вот группа, выдвигающаяся к станции, собиралась дольше. Гоби потерял какую-то вещь.

– Может, ты её по дороге обронил? – предложил Мальтиец – Пока мы от «Слепого грома» бежали.

– Нет, когда мы зашли в схрон, она была при мне – утверждал Гоби.

– А что, настолько важная вещь? – спросил Райли.

– Ну… В данном месте – не особо. Можно в принципе и забить. Фигня. Не надо задерживаться.

– Ну, значит, выдвигаемся! – сказал Проводник и открыл дверь из схрона.

Группа вышла из пятиэтажки тем же путём, что и заходила, спасаясь от «Слепого грома» – через окно. Но до него сначала надо было дойти. Оказалось, группа бежала через весь коридор, пока не оказалась в схроне. Перед лицом опасности это было сложно заметить. Слишком незначительная деталь, когда спасаешь свою драгоценную жизнь.

Коня поставили замыкающим. Это и была самая главная оплошность для Проводника за всю четырнадцатилетнюю его карьеру. Пропажу Коня обнаружили только тогда, когда они стояли в центре коридора. Первым переполошился Райли. Он сообщил о потере Коня и пошёл проверять одну из квартир. Единственная открытая дверь под номером 21 была наполовину выбита из петель. Туда и зашёл киллер.

В помещении не было ничего, кроме бумажного мусора, провалившейся кровати и покосившегося шкафа. Зато справа была огромная дыра в стене, которая образовалась лет десять назад. Райли зашёл в эту дыру и, позвав Коня, споткнулся о кирпич. В этот момент сзади что-то грохнуло. Это была дверь шкафа, открытая пинком Коня. Он вышел из фанерной коробки и выстрелил короткой очередью в три патрона из МР-5. Райли был опытным бойцом, что и спасло его от смерти, но не от пули. Резко рванувшись вбок, он ушёл только от двух пуль, но третья, срикошетив от пола, всё-таки задела ногу. И, что неудачно, прямо в сустав.

Райли быстро оценил свои шансы. Их не было. Сустав повреждён, но хотя бы не уничтожен. Пуля такого маленького калибра, особенно рикошетная, не причинила ничего критичного, достаточно её вытащить и перевязать рану и всё будет нормально, если предоставить неделю-другую. Но у Райли не было и тридцати секунд. Хорошо, что стекла в окне не было уже лет пятнадцать. Киллер со всей возможной прытью сиганул в окно, чуть не словив в спину ещё три пули из МР-5. Кувырком перекатившись под один из балконов, Райли смог сделать для себя укрытие. Там он и остался лежать.

А Конь уже шёл в коридор к другим членам группы. Они подбегали к двери, обеспокоенные выстрелами, когда из-за неё вышел Конь, уставив чёрное око ствола в голову Мальтийцу.

– Планы изменились, суки. Мы все идём к ЧАЭС…

Они шли по лесу уже который час, не останавливаясь. Конь приказал все рюкзаки и сумки, подальше от таких сюрпризов, что был у Гоби, повесить на Какурта. И тяжеленая сума Мальтийца, и спортивная сумка Гоби, и сумка Проводника, весь этот груз тащил Какурт на себе. Как ни странно, он хорошо с этим справлялся, не сбавлял скорость и шёл в темп со всеми.

– Какого хрена ты притащил оружие в Зону?! – шептал Проводник вышедшему вперёд Гоби. – Ты обещал без эксцессов, сволочь!

– Так я что, знал, что оно всё так повернётся? – оправдывался Гоби – За мной гнались, оружие могло понадобиться в любой момент. Откуда мне знать, что за мной не пришлют сюда?

– Ты дебил, понимаешь? Дебил! – восклицал Проводник, пытаясь не натыкаться на ствол, направленный прямо ему в позвоночник.

Какурт шёл в конце и даже не знал, что сейчас происходит. Лишь тащил сумки и смотрел на север. Туда, где была Припять. Ни единой мысли не мелькало в этом очищенном уме. Ни капельки разума. Лишь инстинкты и навязчивое желание шагать за всеми.

– Вот скажи, Конь. Нахрена тебе к ЧАЭС? – спрашивал идущий лидером Мальтиец, не отвлекаясь от дороги.

– Меньше болтай, больше шагай! – отрезал Конь и дал одиночный залп над его головой.

– Кончай стрелять, магазин-то не бесконечный. – посоветовал Гоби и осёкся.

Он не хотел помогать Коню в попытке их же расстрела, но рефлекс о понукании не правильным владением огнестрела сработал сам. Конь же лишь усмехнулся этой реплике и показал остальные магазины, спрятанные пол коричневой рубашкой.

– Ты так запасся, что мне и на роту хватит. Не волнуйся, успею вас всех расстрелять! – воскликнул Конь.

Проводник дал Гоби очередного подзатыльника, рискуя всё-таки схлопотать пулю в позвоночник. Он был чрезвычайно зол на так подставившего их всех Гоби.

– Если всё обойдётся, я тебя лично в «кисель» жопой к верху затолкаю, понял!? – продолжал Проводник, не в силах скрыть своего, мягко говоря, негодования.

Мальтиец не знал, куда шла их группа. Как вышли они из Чернобыля-2, он ни разу не сворачивал, разве что уходя от аномалии. Поэтому ему нужно было спросить Проводника о дальнейшем пути. Но Конь мог запросто пристрелить и даже не моргнуть. Но вслепую идти было всё же хуже, потому подросток решился.

– Разрешите обратиться! – сказал он.

– Чего надо? – огрызнулся Конь.

– У Проводника дальнейший путь спросить.

Конь махнул рукой, мол можно. Проводник стал говорить, что нужно до Припяти, а потом мимо неё дальше, на север, до ЧАЭС.

– Какой нахрен Припять? – возмутился Конь. – Станция южнее, географ.

– Это она до апреля этого года южнее была. – пояснил Проводник. – А сейчас аномалия какая-то случилась. Где была, станция и стоит, с этим не спорю. Но в апреле севернее Припяти появилась такая же. Только, что странно, на ЧАЭС прежнюю попасть нельзя, тебя обратно перекидывает. А вот на ЧАЭС северную легко, но при возвращении в город ты оказываешься не у Припяти, а около прежней ЧАЭС. Поэтому к станции никто не ходит. Да и в саму Припять соваться боятся. Уж не знаю почему, но я и сам побаиваюсь туда идти.

– Суеверия! – воскликнул Конь. – Пойдём через город.

Проводник вздохнул. В данный момент Конь напоминал Ра, от выпендрёжа чуть не погибшем под «рыболовом». Но противоречить самому пижону не стал. Не хотелось, всё-таки, погибнуть от пули в спину. Уж лучше было головца прыгнуть в «кисель», чем вот так.

Но ещё больше Проводнику не хотелось идти в Припять. Первый и единственный раз, что он там был, он запомнит навсегда. Был вечер, хотелось найти укрытие на ночь. Рядом была лишь остановка на юге города. Там он и расположился, а наутро оказался на крыше гостиницы «Полесье». Недоумевая, он спускался вниз, но его всё время преследовал призрак. И только в вестибюле этот призрак открылся. Это было что-то нематериальное, неживое. Чёрные глаза и подобных оттенков вещи не забудешь. Он стоял у входа в вестибюль секунды четыре, после чего исчез. Наплевав на все аномалии и правила сталкера, Проводник выскочил на улицу и побежал в Чернобыль-2.

По пути он и в аномалию вляпался, слава богу, его потом вытащили добрые люди. Но с тех пор в город он ни ногой. Вообще…

Они сидели у разбитого УАЗа и готовились к выходу в Припять. Плохое это было место для лагеря: слева от УАЗа находился «трамплин», а метрах в пяти от места, где уселся Конь, в овражке находился «убойник» – аномалия, увеличивающая давление на органы на порядки. Одна лишь панорама города-призрака внушала всем унылые и нехорошие предчувствия. Всем, кроме Коня. Он активно и без забот хомячил тушёнку, намазанную на хлеб. Гоби посадил Какурта, чтобы он отдохнул с дороги. Но последнему не было до окружающего дела. Он прислушивался к себе. Что-то внутри возникло. Что-то смутно знакомое. Будто, оно было навсегда стёрто из памяти, и вот вдруг пытается пробиться. Он никак не мог понять, что же происходит у него в голове. Что-то неистово долбило в мозг и пыталось разбудить.

– Не бойся, Дэн. Всё будет хорошо, я тебя доведу – шептал Гоби, успокаивая скорее себя, чем Какурта.

Вдруг в голову пробилось осмысление – это мысли долбят в затылок! Не понятно ещё какие, но это были мысли! Он даже дёрнулся от этого, но Гоби этого не заметил, ибо погрузился в себя. Какурт продолжал шлифовать свои ощущения, которые с каждым мигом становились всё чётче. Они преобразовывались в очертания, потом в какие-то фигуры. Потихоньку вплывали и названия этих фигур. Весь этот процесс длился не дольше минуты, но Какурту это показалось вечностью. И когда эта вечность кончилась, он понял, что сейчас происходит.

Нужно было их спасать. Преимущество было в том, что Конь не знает, что он вернул себе разум. Хотя бы на время, что-то подсказывало Какурту. Нужно встать, осторожно и по-даунски прошагать…

Он думал о действиях и выполнял их. Какурту пришла лёгкая эйфория от того, что он вновь может хоть как-то думать. Но он не позволял ей овладеть собой. Всё шло по плану. Конь за время этого похода перестал воспринимать Какурта как члена группы и приписал его к категории окружения. Он был для него тем же, что и обычное дерево – предметом местности. Это его и погубило.

Конь что-то заподозрил только тогда, когда Какурт стал разгоняться метрах в четырёх, а опомнился только со страшным мужиком на животе, который со всей силы колотил пижона по лицу. Все повставали и хотели подбежать к потасовке. Конь уже соображал, что произошло, и стал действовать. Носок туфли ударил точно в темечко, отчего Какурт пошатнулся и дал себя скинуть.

Конь встал и дал неприцельную очередь от бедра по бегущим к нему врагам. На его беду, в магазине оставалось лишь два патрона. Один ушёл в «молоко», а второй попал точно Мальтийцу в шею. Подростка подкосило, он упал на колени и прижал ладонь к кровоточащей ране. Проводник подорвался к нему, забыв о Коне.

Этим и попытался воспользоваться последний. Он отсоединил магазин и уже достал следующий, но вставить в порт не успел. Его «заключил в объятия» Какурт, сжимая руки в районе грудной клетки. Оказывается, бывший больной альцгеймером был в отличной физической форме. Со всего маху крутанувшись, Какурт занёс Коня над оврагом и, разжав свои «клещи», закинул его в ловушку с «убойником».

Страшное зрелище – человек, у которого внутри постепенно взрываются органы. Сначала, оказавшись на дне оврага, Конь попытался вылезти, тем более что склон был некрутой. Но, не успев проползти нескольких метров, у него из ушей, рта, носа и глаз брызнула кровь. Штаны тут же окрасились в багровый цвет. Конь осел и потихоньку сполз обратно на дно оврага, продолжая истекать кровью из всех отверстий.

Какурт развернулся и, оступившись о собственную ногу, упал на землю. Конечности перестали слушаться. Гоби подбежал к упавшему Какурту и не поверил своим глазам – он был в сознании, но нервный центр, видимо, отказал.

– Проводник! – вскричал Гоби сталкеру, чтобы поторопить.

– Руки! И чтоб я видел! – вскричали в ответ.

Гоби обернулся и понял, что сейчас умрёт. Над лежащим в луже собственной крови, бездыханным Мальтийцем, стоял Проводник, целившийся точно в лоб тому, из-за чего всё это и произошло. Гоби чувствовал вину. Нет, он был ей переполнен, напополам со стыдом и сожалением. Проводника же переполняла ненависть.

– Он был человечней всех, кого я знаю, вместе взятых! – тяжёлым и разъярённым взглядом он смотрел на Гоби.

– Проводник, я… – попытался оправдаться Гоби.

– Заткнись! – отрезал Проводник – Забирай своего дауна и вали отсюда! Ещё раз увижу, расстреляю к чёртовой матери и в «кисель» запихну!

«Он даёт мне уйти!» – думал Гоби, поднимая на плечи Какурта.

Два брата скрылись за зданием заброшенного завода «Юпитер», а Проводник смотрел им вслед. Мальтиец заслуживал жизни больше, чем Гоби с Какуртом. Но, если бы не последний, сталкер бы умер вместе со всеми. За это и спасибо больному. Отсрочку ему подарить точно стоило…

Они стояли у громады Саркофага. Какурт не мог видеть всей той грандиозности строения, что довелось увидеть Гоби. Они бродили вдоль стены до тех пор, пока не обнаружился вход. Войдя в какое-то помещение, сразу открылись их взору гигантские приоткрытые гермоворота. Гоби вздохнул и, сделав первый шаг, процитировал Кэррола:

«И она прыгнула за ним, не зная, как будет выбираться обратно»…

Гигантский бирюзовый камень высотой метра под три изливался в ярком свете и, кажется, переливался. Гоби стоял под ним, держа на руках неподвижного Какурта. Он хотел только одного – чтобы у брата был разум. И тот, которого сам про себя Гоби окрестил Монолитом, выполнил его желание.

Какурт взмыл в воздух и медленно поплыл к камню. Гоби шёл за ним, а когда тело стало пропадать внутри камня, пытался это прекратить, но у него не было сил. Когда Какурта засосало в Монолит, парень упал на камень и со всей силы ударил по его поверхности.

– Выполняй, мразь!!! – кричал он.

Вдруг обелиск дрогнул. Гоби взглянул на поверхность Монолита и не смог уже оторваться. Внутри призывал Какурт. Он манил его внутрь. И Гоби повиновался. Поднявшись, он медленными шагами вошёл в Монолит. Стал с ним одним целым. И всё померкло на фоне голубого сияния…


ЭПИЛОГ Человек лежал в тёмном коридоре, полном различного мусора и не двигался. Когда земля задрожала, он проснулся. Левая рука онемела, а правая покрылась фиолетовым синяком. Поднявшись с пола, он не понял, кто он и где находится. Но эта пустота не угнетала, а придавала даже какую-то лёгкость. Оглядевшись, челвоек обнаружил вокруг себя только темноту и огромную, освещённую бирюзовой лампой запертую дверь, сбоку от которой зияла щель. Вдруг из этой щели выбежало какое-то существо. Потом ещё и ещё. И так было до тех пор, пока пол не был полностью покрыт странными маленькими существами без шерсти и с мелкими лапками, на которых росли длинные коготки. Человек последовал за ними.

Так он брёл в почти абсолютной темноте до тех пор, пока не нашёл выход. Это была гигантская толстая дверь, которая была слегка приоткрыта. Она выглядела величественно. В «игольное ушко» и выбегали эти странные звери. Человек прошёл через просвет и оказался в огромной зале, противоположный край которой был без стены. Туда он и пошёл, ведомый какой-то неизвестной силой. Но ни разбираться в этой силе, ни выяснять обстоятельств получившейся ситуации решительно не хотелось. Выйдя из тёмного помещения, человек осмотрелся и ненадолго впал в анабиоз. За ним находилась гигантская бетонная громада, вдалеке которой торчала труба. Ещё дальше, за этой трубой, что-то ярко искрилось, постепенно прекращая. Искры походили на молнии, а если прислушаться, слышны были взрывы и разряды. Небо перекрашивалось из багрово-красного в серый, оставляя только тучи. Вой и крики, едва доходившие до сознания, казались мелочью по сравнению с тем, что сейчас происходило в небе.

Опомнившись, человек пошёл прямо, иногда сворачивая в сторону от тех мест, в которые ему на уровне подсознания не хотелось ходить. Там смерть, настойчиво гудел миллион голосов в голове. По дороге человеку встречались странные существа. У одного было две головы, огромное, похожее на льва, тело и мощные лапы. У другого довольно массивная голова и чахлое, больное тело. При виде него болела голова. А третий вид существ, стаю которого встретил человек, можно было охарактеризовать лишь как гору хаотично собранного в одно целое мяса с клешнями вместо рук и ног. Все они смотрели на одинокого, бредущего неизвестно куда человека, и провожали его заинтересованным взглядом.

После довольно долгого перехода по лесу, человек вышел к строениям однообразного вида. Он не понимал их предназначения, но всё равно знал, куда идти. Пройдя через пару дворов, послышались странные звуки. Трескучие и противные. На них-то человек и пошёл. Преодолев ещё один двор, он увидел, как двое таких же людей, извергая огонь и металл из каких-то странных устройств, отбиваются от стаи небольших четвероногих, облезлых и безглазых животных. Когда он подошёл к бойне, существа разбежались, оставив людей одних.

– Гоби?! – удивлённо воскликнул тот из них, что был с небольшим устройством, и побежал к человеку.

Сам человек почувствовал, что его покидают силы. Резко, без предупреждения. Сразу накатила боль в мышцах, а то состояние полёта и лёгкости сразу пропало. Кто-то будто перестал его вести и оберегать, оставив на произвол судьбы. Человек сел на асфальт и подождал, пока к нему подойдут.

– Ты жив! Прости, что бросил. Я был весь на эмоциях, и… – тараторил подошедший.

– Ты был в Саркофаге? Что ты там видел? – спросил второй, с повязкой на ноге, закинув за спину устройство побольше.

На языке у того, кого назвали Гоби, вертелось лишь одно слово:

– Моно… лит…

Гоби лежал на тахте и тупо смотрел в потолок, скрестив руки. Он прокручивал в голове внезапно проступившие термины и ассоциации, которые были забыты, пока он шёл от станции к Чернобылю-2. Проводник и Райли сидели за столом и обсуждали произошедшее.

– Побывать в Саркофаге, загадать желание и получить амнезию! Это как вообще?! – возмущался Проводник.

– А не подумал ли ты, что вся эта кутерьма с мутантами и этим… ну, назовём это выброс, как раз из-за его вот желания? Типа, в обмен за желание, он забирает жизни? – предположил Райли.

– Да фиг его поймёт! А вот за оружие, спрятанное в доме – молодца! Если бы узнал до той волны, высек бы и сбросил с пятого этажа, без обид.

– Лучше бы, конечно, гранатомёт при себе, но до него топать километра… – сказал Райли и осёкся, услышав мелодию из одного американского мультсериала, выходящую из кармана.

Зазвенел коммуникатор. Райли достал маленький наладонник и стал проверять какую-то ленту.

«Надо бы всем сталкерам такие компуктеры достать. И сетку специально для нас. Было бы здорово, всегда в гуще событий. Надо будет Че идейку рассказать, как всё уляжется…» – думал Проводник, пытаясь отвлечься от дум о Гоби.

– Нихрена себе! – воскликнул киллер и, перехватив недоумевающий взгляд Проводника, добавил: – Зона расширилась на пять километров во все стороны! Самый дальний от Периметра блокпост оказался внутри Зоны! Девяносто три процента всего гарнизона передохло! Блин, Тим, такое в последний раз было лишь в апреле.

– Что-то мне подсказывает, что этот, как ты говоришь?

– Выброс?

– Во! Выброс. Короче, эта дрянь ещё не раз нам будет жопы будоражить.

– Твоя правда.

Возникла неловкая минута молчания. Вдруг Проводник поднялся из-за стола и подсел к Гоби. Он лежал с непричастным лицом и «выжигал» дырки в потолке, постоянно повторяя приевшееся слово: «Монолит». Проводник тяжело вздохнул и опёрся о тумбочку. Зона изменилась, в этом нет сомнения. Появились страшные мутанты, скорее всего, новые виды аномалий. Ещё этот «Монолит». И надо бы выяснить, что случилось с Гоби. Куча загадок и трудностей, но нихрена дельных идей. Что же дальше?..

Advertisement