S.T.A.L.K.E.R. Wiki: Zone Chronicles
Регистрация
Advertisement
S.T.A.L.K.E.R. Wiki: Zone Chronicles

Внимание! Данное произведение является продолжением рассказа Жизнь!


Фонарь ополовинил стопку и снова перевёл взгляд на Странного сталкера, как он его мысленно назвал. После дозы алкоголя включился разум, который требовал работы. «Проанализируем, — начал рассуждать Фонарь, — заявился хрен знает кто, очкарик какой-то, с псевдопсом, тянущим его на волокуше, совершенно без ступней. Инвалид. Так ему больше подходит, чем просто Странный сталкер». Оставшиеся пятьдесят грамм сорокаградусной исчезли в глотке мыслителя. «Заявился, значит, и прямиком к Бороде. Хабар сбросил, в угол затырился, пьёт. Но как!» Бродяга, заинтересовавший Фонаря, действительно много пил, и при этом оставался в меру трезвым. «Блин, за два часа четыре пол-литры выбухать! И трёшкой пива закусить. Любого нормального сталкерюгу уже б давно кувалдой по темечку приложило, а этому хоть бы хны! И чего он тут вообще забыл?.. Надо поболтать и втереться в доверие». С такими мыслями сталкер вышел из-за столика и подошёл к куче ящиков, на которых валялся инвалид. При его приближении пёс зарычал, но с места не двинулся.
— Филя, здесь лагерь вообще-то, — подал голос Странный сталкер, — л-лагерь, пнимаешь? Лагеррь! Так что захлопни пасть и не пугай людей. А ты человечек, присаживайся, побалакаем!
— Благодарствую! — ответил Фонарь, и опасливо присел на ящик рядом с псевдопсом, — меня зовут Фонарь.
— Косой! — сталкеры обменялись рукопожатиями.
— Расскажите о себе, Косой, пожалуйста. Мне очень интересно послушать вашу историю.
— О грппировке «Чистое небо» слыхал?
— Это в которой Шустрый состоял? Которая на Болотах жила?
— К-как ты сказал? Шус-стрый? Он… он… где он?.. — Косой вмиг протрезвел.
— Дык на третьей палубе, в надстройке, ну то есть на третьем этаже. Он тут уникальной снарягой торгует.
— Филимон! Наверх, то есть вперёд, пошёл, короче, давай, давай!
Пёс сорвался с места, волокуша загрохотала по ступеням. На втором этаже тягловая сила пса кончилась, а Косой взял костыли, и отцепив хомут от Фили, с проворством обезьяны взобрался на третий этаж. На карачках подполз к одной из дверей, сунулся в проём и замер. Послышался звон падающих капель.
Что может чувствовать человек, не видевший своего друга несколько месяцев, и узнав, что тот жив? Это чувствовал сейчас инвалид. Капель разбудила торговца мега-стволов, он встал с койки, и широко зевнув, протёр глаза кулаком. Знакомое лицо смотрело на него с пола.
— Косой? Ты что ли?
— Он самый. Давно не виделись, брат.
Шустрый вскочил с койки, и сразу сел, остановленный лаем. — Друг. Друг, это друг, Филя. Хватит лаять.
Едва заслышавший слово «друг», Филимон подбежал к торговцу, и лизнул его за руку.
— Ничоссе у тя питомец! Вырос, блин! Я его щенком тока помнил! — воскликнул побледневший торговец, — как сам, как ноги? И как ты тут оказался?
— Да ты только с Кордона ушёл, вояки в Деревню новичков наведались, пятерых в плен забрали, ну и меня заодно. В Беларусь нас на вертолете повезли, да тока что-то там у них с движком приключилось, экстренную посадку сделали, так оказывается, Филя провода какие-то там прогрыз, и ток в кабине отрубило. Ну, я чеку выдернул, попросился отлить, Филимошу впряг, — Косой ласково потрепал пса за холку, — как отъехал в кусты, швырнул «фенюшу», и дёру дал. Что там с кем сталось, не знаю, но вертолет взорвало-таки. До сюда и добрели, да ещё и с хабаром: Филя по пути «рыбку» нашёл — и ему тянуть меня легче было, и навар у Бороды получил. Пока шли, слышал, что еще вертушки летели, а потом два взрыва было. Такая вот история. Счас в Припять собираюсь, а оттуда и до ЧАЭС рукой подать. Буду у Монолита ноги просить.
— Неужто ты в него веришь? Это ж легенда.
— Ну-у… для кого легенда, а для кого надежда. Пошли со мной, а? Из наших ещё кто живой остался? — спросил Косой.
— Я слышал, что Новиков на «Юпитере» сидит. У учёных. Насчёт похода… Не знаю, честно.
— А шо? Побегаем, старость вспомним.
— Действительно. Уговорил. У меня с бизнесом сейчас проблемка… Нет. Не пойду.
— Как знаешь. Тебе кстати с этим подсобить?
— Не надо.
Тут в дверь постучали. Это был Фонарь.
— Я пойду в Припять. Только у меня тоже денег нет. И дороги в город-призрак никто не знает.
— Подслушивать не хорошо, мама не научила? За бабло не ссы. С дорогой само решится.
В тот вечер Шустрый с Косым много пили, вспоминая прошлое, и обсуждали с Фонарём тонкости похода.
— Кстати, Инвалид, то есть, извини, Косой, ты так и не рассказал о себе.
Ответил торговец:
— А чё там рассказывать-то? Был у него напарник, слепые псы его загрызли, так Косой в «Долг» вступил, на них охотился, ну и в «Карусель» попал. Его самого успели подхватить, а вот ступни-таки оторвало. Его перевязали, а потом он на Кордон вернулся, меня встретил, да и остался техником. Ему потом Толик щенка-слепыша принес, Косой увидел — озверел. Сначала пристрелить хотел, потом, после бутылки, подобрел, оставил у себя. Выросла псина — глядь — а это не слепыш, а псевда. А дальше я на Зптон подался, а остальное ты слышал.
Утром инвалид подозвал к себе Филимона, подмигнув Фонарю:
— Филя! Ко мне! Сидеть.
После этого достал из притороченного к волокуше подсумка какие-то тряпки и маленький футлярчик. «Тряпки» оказались самодельными собачьими доспехами, которые были немедленно надеты на пса. Затем Косой вытащил из футлярчика кусок артефакта:
— На, нюхай. А теперь ищи, Филя, ищи! Люди, откройте кто-нить двери наружу, пусть Филя побегает!
Просьбу выполнил сталкер по прозвищу Коряга, ближе всех стоявший к выходу. Псевдопёс вылетел наружу, и перемахнув через баррикады из металлолома, исчез.
— Не смотри ты на меня так, Фонарь! «Снежинка» пахнет озоном, а псы лучше всего обходят электроаномалии. Будет тебе к вечеру бабло.

— Пошли к Новикову. Вон ихний бункер видно.
— Пошли. Только пруд этот обойти надо.
Косой лег на брезент, привязав предварительно под волокушей «Ночную звезду», найденную во время похода Лоцманом, разломал «Пузырь» на три части, и дал каждому участнику ходки по куску.
Вдруг послышался голос:
— Сышь, фраерок, закурить не найдётся?
Косой вытащил из внутреннего кармана куртки портсигар и протянул его бандиту.
— На, покури напоследок, — на бандита был наставлен АС «Вал».
— Да ладно, ты это, сышь, волыну-то прибери, я ж просто закурить попросил!
— Ща ты у меня допросисси, маслину получишь.
— Всё, ноу проблем, ухожу, не кипятись, парень!
Отделавшись от бандита, Косой с Фонарем двинулись дальше. Пруд был небольшой, сталкеры его быстро обошли, то есть, Фонарь шёл, а Косой ехал на волокуше. Придя к бункеру, троица повергла охрану в шок. Такого наёмники еще никогда не видели. Сталкер без ступней, едет на самодельных носилках, в которые впряжена псевдособака. Взяв костыли, Косой, пошел в бункер, повидаться с Новиковым, а Фонарь остался на улице.
Через пять минут Косой вернулся, сказав, что у него чудесные новости, и что он нашел дорогу в Припять. Отстегнув от волокуши все подсумки, Косой, Фонарь и Филя зашли в бункер.
— Знакомься, Новиков, это мой напарник, Фонарь. Идет со мной в Припять.
Поболтав минут десять, Косой увел Фонаря дальше, в так называемую «каюту», в которой сидело два человека. Познакомив Фонаря с Гариком и Соколовым, коими являлись постояльцы бункера, он завел разговор о походе.
— Гарик, объясни гостю, что тебя здесь держит?
— Да ё-маё, контракт с научниками заключил, хотел магарыч получить и по-быстрому в Припять свалить, да вот два арта найти надо — «Колобок» и «Ломоть мяса».
— Скажи, а если мы достанем тебе эти артефакты, нас в поход возьмёшь?
— Конечно.
— Тогда надо благодарить Фонаря, за то, что он уговорил Лоцмана подождать и пошариться под тем странным деревом, которое называется «Соснодуб». Держи, Гарик, артефакты, иди, сдавай контракт! — Косой протянул два контейнера собеседнику, — и будем обсуждать поход.
— Опача! Спасибки! — Гарик взял контейнеры, и ушел. Через минуту вернулся, весь сияющий, и говорит:
— Ну, всё прокатило, спасибки ещё раз, а теперь скажите, зачем вам в Припять надо?
— Я к Монолиту, ноги просить буду, а Фонарь со мной за компанию, желание загадать, хабара пособирать, опыта поднабраться. Верно, Фонарь? — спросил Косой.
— Точно так, — подтвердил тот.
— Хорошо, завтра утром выходим.
— Вот и ладушки, — подвел итог инвалид, — я с Филей ещё пошарюсь по округе, к вечеру буду. Фонарик, ты со мной или где?
— С тобой, об чём речь? Куда направимся?
— Можно… можно по местным аномалиям погулять, к примеру, «электры» пообследовать. Может, ещё «Снежинок» найдем, кто знает.
— Ага. Здорово твой пёс на Затоне нас выручил — аж две штуки притащил!
— Да, пошли, день не резиновый.
Косой с Фонарём вышли, снарядили волокушу, и направились к Северному тоннелю, так как там, по словам Гарика, было много «электр». По пути обойдя деревню Копачи, которая прямо-таки кишела зомбированными, сталкеры вышли к старому кладбищу, окутанному пламенем.
— Ого, пожар, глянь! — воскликнул Фонарь.
— Это «жарки». Пошли отсюда. Филимоша не любит огня.
— Поехали, хех!
Косой с напарником взяли правее, и спустившись с оврага, увидели искомый тоннель. Завалив нескольких зомбяков, бродяги забрались в вагон, перегораживающий вход.
— А шо, отличный привал вышел бы, мешков с песком натаскать, заделать все дыры, и — вуаля! Хорошее укрытие от выброса! Странно, что тут никого нет, кроме зомби, — удивился Косой, и буквально сразу же получил ответ на вопрос:
— Стоп! Чувствуешь?
— В башке шумит, как после бутылки, а что? — ответил Фонарь.
— Не «что», а пси-излучение. Вот блин! — чертыхнулся инвалид.
— А пёс пройдёт?
— Знаешь, а это мысль.
Косой достал собачьи доспехи, и намотал их на голову Филимону, дал понюхать кусок артефакта и скомандовал «Ищи!» Псевдопёс понюхал воздух, и побежал вглубь тоннеля. Вскоре послышался скулеж. Хозяин заволновался и глянул в бинокль, что там творится.
— Хех! Там дверь закрыта, а за ней, судя по всему, артефакт. Счас поможем пёсику, — сказал инвалид и достал свой «Вал». Короткая очередь — скулёж прекратился, и Филя юркнул в открывшийся проём. Спустя минуту он выбежал оттуда, держа в зубах что-то светящееся.
— Умница, «Лунный свет» нашёл! Хоть не «Снежинка», но всё же! Как там в песне — «Moonlight and vodka», ха-ха! — похвалил пса хозяин.
Внезапно грохнул выстрел. Пуля отрикошетила от стены и улетела вглубь тоннеля.
— Ч-чёрт, да откуда тут столько зомби? — спросил Фонарь, падая на пол, и целясь из новенького «Абакана». Первая очередь загрохотала эхом, вторая, выпущенная Косым, была еле слышна.
— Пошумим, Фонарь? — хохотнул инвалид, доставая из подсумка две гранаты, — лови! Кидаешь на счет «Три», а я следом. Давай, чеку выдернул?
— Ага.
— Раз, два, три!
Едва граната скрылась за вагоном, прогремел взрыв, и следом второй. Стрельба прекратилась. — Ух, здорово! Цел? Иди трофеи собирай, — довольно проговорил Косой.

Целую неделю Гарик с попутчиками искал проход в город-призрак. Аномалии буквально окутывали местность, и бродяги часами искали лазейку в этой паутине. Под конец это им удалось, и, войдя в город, они устроили «пикник на обочине». Отпраздновав прибытие, все хотели расслабиться, но Соколов, оказавшийся лейтенантом воздушных войск, сказал, что нужно найти остальных военных, которые должны быть у кинотеатра «Прометей», где была одна из точек эвакуации в случае провала какого-то там «Фарватера». Объяснив всё таким заумным языком, он вызвал двойную ненависть Косого.
— Я, знаешь ли, помню, как с нами на Кордоне обращались, сволочь ты этакая, как под пулемётом с Болот выползал, раненый, как просил не стрелять, — ни хрена не слышали! А теперь ты, такой бедненький, появился тут, и на жалость вздумал давить?! Скажи, а какая мне выгода помогать тебе? Пристрелить будет выгоднее — я хотя бы удовольствие получу, отомщу за погибших от ваших рук сталкеров!
Срез глушителя смотрел в грудь лейтенанту, вокруг висела напряжённая тишина. В дело вступил Фонарь:
— Косой, у тебя с головой в порядке? Тебя в Припять провели? Провели. Целую неделю шли, всё нормально было, а тут ты выёживаться стал! А если б ты узнал раньше, что Соколов — военный, ты б вообще не пошёл?
— Если б я узнал об этом на «Юпитере», я бы не побоялся взять штурмом бункер научников, даже на костылях. Слишком много вольностей вояки себе позволяли, теперь наш черёд.
Автомат всё ещё смотрел на криво ухмыляющегося лейтенанта. Внезапно прозвучал резкий и грубый голос:
— Оружие на землю, руки за спину, уроды!
— Спешу и падаю! Сначала покажитесь! Впрочем не надо. Я и так знаю, что вы — те самые вояки.
— Ствол опусти, урод! Не то в черепе быстро дырку прокрутим!
— Лады. Чё дальше? — Косой-таки повиновался.
— Руки за спину, и медленно на землю опускаемся.
— Э не, брат, зачем такие трудности? Грабить собрались? Конечно нет. В плен берёте? Тогда за каким на землю и всё такое? Мы и сами пойдем, и оружие спрячем. Верно, ребят? — хохотнул инвалид.
— Да, конечно.
Сталкеры действительно опустили стволы, и пошли под конвоем куда-то на север. Вскоре показалась вывеска «Прачечная». Проходя мимо какого-то туалета, военные услышали возню, и вдруг дверь отлетела, и из неё вышли четверо других сталкерюг в костюмах «СЕВА», как определил намётанный глаз Гарика. Военный патруль повтроил процедуру по взятию в плен подозрительных личностей, как одна из них вдруг достала из внутреннего кармана удостоверение и представилась майором Службы Безопасности.
— Вот это поворот! — воскликнул один из новоприбывших, наставив на майора пулемёт. Видимо, он, также как и Косой, имел разлад с «собаками в погонах» и не знал, с кем шёл в поход. — Мне так не нравится. Я ухожу, крыса. Вано, со мной?
Получив отрицательный ответ, пулемётчик обратился к третьему.
— А ты, монолитовец? Бродяга то есть. Тоже с ними пойдёшь?
— Я вольная птица, и ищу ответ на свой вопрос. Мне с тобой не по пути, Зулус.
— Ну и пшли вы все! — обиделся Зулус, и демонстративно отвернувшивсь, побрёл на запад.
Далее пополнившаяся команда сталкеров продолжила свой путь к Прачечной, которая, судя по всему, была временной базой военных. Пройдя внутрь, это подтвердилось. Вояк осталось в живых довольно мало, всего около двадцати-двадцати пяти человек. Гарик, майор и патрульные ушли наверх, а Косой под удивлённые взгляды хозяев базы подъехал на волокуше к Бродяге и спросил его:
— Монолитовец, так?
— Раньше им был. Теперь свободовец.
— Брось. Разве «Монолит» может отпустить своих подчинённых?
— Не знаю. Наверное, нет. Ты прав. Я ищу тех, кто превратил нас в машины для убийства, возможно, тот самый Монолит. Честно, я его никода не видел.
— Пошли с нами! Мы с Фонарем как раз к нему путь держим.
— Чудно. Я иду с вами.
После, перекусив, Косой починил волокушу, почистил и смазал оружие, и вздремнул перед выходом. Выйдя, трое сталкеров и собака направились на юго-восток.

— Вот это да! — не удержал эмоций Фонарь.
Сталкеры стояли у стены забора, окружаещего территорию ЧАЭС, и готовились войти в телепорт. Таких телепортов была уйма — то тут, то там вспыхивали огни, перемещая в пространстве пыли, мусор и всякий мелкий летучий хлам. Яркая вспышка — и вот Бродяга исчез, за ним Косой с псевдопсом и волокушей, и последним Фонарь.
— Куды это нас занесло? Аномалий столько вокруг, да и артефактов порядочно… — подал голос новичок.
— Мы у Генераторов. Я помню это место. Смотрите! — крикнул Бродяга. И не зря. Из четырёх генераторов исходили какае-то пучки синего света, или неизвестной энергии. Примерно в десяти метрах от верха круглых генераторов они вдруг расходились в стороны, и снова сымыкались, словно огибая какой-то невидимый шар. Внутри него «плавал» человек, пытаясь пробиться сквозь «стены» шара, но у него не получалось.
— Бежим за мной! — крикнул Бродяга, и ринулся куда-то в центр, в свободное пространство между генераторами. Там, у одной из тумбочек, лежал скелет, положив руку на рычаг. На запястье у него болталась уже выцвевшая пластинка с надписью «Доктору от Клыка». Временами, когда дул ветер, эта пластинка поворачивалась, на обратной стороне было видно три розы, которые оплела двухголовая змея.
— Неужели это тот самый Болотный Доктор? — изумился Косой.
Бродяга молча снял шлем, постоял так, и дернул рычаг, на котором лежала рука скелета. Послышалось гудение, лучи стали исходить вверх ровнее, и человек спустился на землю, плавно, словно на парашюте.
— Спасибо вам, сталкеры! Спасли мою шкуру, думал вечно там болтаться буду! Меня Стрелком величать.
— Сколько встреч за сегодня… Стрелок, из-за которого полегла целая группировка? Прям не знаю, радоваться или злиться. Во всяком случае, меня зовут Косой.
— Твоя группировка, Косой, «Чистое небо», так ведь? Так вот, она служила «О-Сознанию». Есть такие ублюдки, они Зону и создали, и управляют ей. Часть из них сейчас мертва, но кое-кто еще жив. Иначе Зоны бы давно уже не было. И легендарный «Монолит» — всего лишь голограмма, которая зомбирует людей, делая их монолитовцами.
— Так вот в чём дело! — воскликнул Бродяга.
— Погодите, погодите! Так что, Монолита… нет? — в изумлении прошептал Косой, скручивая глушитель с «Компакта». — А за каким я сюда… — после чего решительно поднёс пистолет к виску. Грохнул выстрел.
— Косой, ты определённо псих. Если б знал, что пойду в поход с таким идиотом, ни вжисть бы не согласился! — прокомментировал Фонарь, закидывая «Абакан» за спину. Косой стоял с дымящимися остатками пистолета в правой руке.
— Ты знаешь, что это был индивидуальный, изготовленный на заказ «Хеклер-Кох»? — в ошеломлении сказал инвалид.
— Думаю, жизнь для тебя дороже какого-то там пистолета. Вот ты что мне скажи: с какого бодуна тебе взбрендило застрелиться? Ты узнал, что Монолит — это не исполнитель желаний. И что? Тебе ноги нужны или Монолит?
— Ноги, — ответил Косой.
— Тогда оглянись вокруг, — зло бросил Фонарь.
Вокруг было много артефактов, даже больше, чем было сразу после телепортации к Генераторам.
— Такого колва артов еще нигде не встречали, это настоящий Клондайк, а ты на это даже внимания не обратил!
— Чем мне это поможет?
— Ты полный даун, — устало ответил напарник.
Тут вмешался Стрелок:
— Фонарь наверное хочет сказать, что тебе, Косой, надо на Большую Землю, где тебе высококлассные специалисты сделают протезы, за деньги или сами артефакты. Так?
— Именно.
— Так чего мы стоим, вперед за хабаром! — крикнул инвалид, дёрнув за поводок Филимона.
Три дня сталкеры собирали «хабар». После Стрелок сказал, что скоро будет Выброс, и надо искать убежище.
— А давайте-ка вернёмся в Прачечную, к воякам! Они ж еще наверняка не улетели! — предложил Косой.
— А это мысль! — воскликнул Меченый—Стрелок.
После полуночного похода и охотой на тебя как на монолитовца одно удовольствие плюхнуться на старый матрац или тюфяк, и ждать, пока снаружи успокоится разбушевавшаяся Пятая стихия…
Троица сталкеров, состоящая из Косого, его напарника Фонаря и сталкера-легенды Стрелка, наконец добрались до базы военных, и вовремя: как раз начинался Выброс, а после него — эвакуция вояк из города-призрака. Тот самый майор Дегтярёв добыл какие-то секретные сведение в подземной лаборатории, нужные в качестве доказательств о том, что вертолёты были сбиты из мощного оружия — гаусс-ружья. Но когда сталкеры пришли в Прачечную, Стрелок всё обломал — оказалось, что «вертушки» всего-навсего попали в воздушные аномалии, и потерпели крушения.
— А хорошо всё-таки на базе… — протянул Фонарь, — столько пенчатлений за несколько дней! Жаль, что Бродяга с нами не пошел обратно…
— А может оно и к лучшему. Других «верных» будет нормальными людьми делать, — ответил Косой.
После выброса зомбяки словно ополоумели, напару с фанатиками голограммы. Косой, Филя и Фонарь пробивались по окраинам Припяти, и прикрывали основную массу вояк. Добравшись до спасительных вертушек, Косой сказал напарнику:
— Ну что, Фонарь, пойдешь с нами? Артов у нас с тобой в закромах немеряно, самых лучших, а после операции снова в Зону — через Кордон — и прощай волокуша. А?
— Нет уж. Я здесь останусь тебя ждать. Ну, или навстречу тебе выйду — дорогу на ЧАЭС знаю, Радар не работает… В общем, поживём — увидим. Бывай! — ответил Фонарь, пожал руку инвалиду, и потрепав пса за холку, захлопнул дверь вертолета.

Advertisement