Псы

Псы.

Электрический чайник шумно выдохнул и щелкнул выключателем, от чего свет в доме сразу загорелся ярче. Доктор, удовлетворенно хмыкнув, взял с подоконника алюминиевую кружку с заранее заготовленным травяным сбором, наполнил ее кипятком. Сидеть в тягостной тишине и ждать, пока заварится чай, было невмоготу, поэтому старик встал из-за стола и, набросив на плечи свой старый плащ, вышел в холодный коридор, а оттуда – на небольшой, огороженный высоким забором двор. Холодная ночь дохнула пробирающим до костей ветром, Доктор выругался и запахнул плащ. Папироса-другая сейчас пришлась бы очень кстати, но запасы старика кончились еще позавчера. Вздохнув, Доктор вошел под навес, туда, где с потолка свисала старая «лампочка Ильича». Здесь не было ветра, зато до сих пор, даже спустя тридцать лет после аварии, пахло домашним скотом. Старый медик привычно уселся на сидение приваленного к стене сарая мотоцикла «Минкс», до того ржавого, что в баке образовалась дыра, в которой угнездились пауки. Вот и сейчас крупный сенокосец, не желая соседствовать с Доктором, заполз в свое темное логово. Ночь сегодня была на редкость спокойная, даже для Зоны. Не было слышно стрельбы или криков, ветер не нес запахи дыма или крови, как это обычно бывало после крупных побоищ или мутантской резни. До сих пор с трудом верилось, что у самых предместий Припяти, куда Доктор переехал с Болот после того, как от тамошней сырой атмосферы стали ныть кости, может быть так спокойно. Да и назойливых гостей в этом глухом уголке Зоны было немного. Слава богу, сказка о таинственном Докторе-чудодее, сходившему к Монолиту (бред, о Монолите Доктор узнал от Стрелка), став сущим Айболитом, к которому приходят лечиться и псевдокорова и псевдоволчица, стала забываться среди сталкеров. Хотя, удивительного было мало – постоянный контингент бродяг все время обновлялся, старые мастера уходили в небытие, уступая свои места вчерашним новичкам. А у тех в ходу были свои мифы... Нет, у него, конечно, жила псевдособака, только вот мало кто знал, что щенок, подобранный Доктором родился с изъяном и практически не имел зубов, а значит, был обречен на голодную смерть, если бы не сердобольный пожилой мужчина. Но даже его собака уже издохла, ровно через год после отключения Стрелком Выжигателя.
Ветер поменял направление и принес новый звук: дряблое ворчание уазовского движка. Звук шел с юга, значит, ехали в его, Доктора, направлении. Вздохнув, старик нехотя поднялся с уютного сидения и заковылял к воротам – встречать гостей.
Довольно скоро из-за стены послышались возбужденные голоса, суета, Доктор поспешил отворить дверь, и столкнулся с огромной фигурой в черном экзоскелете. Фигура держала на руках окровавленного человека в сталкерском комбинезоне.
- Кто это? – проворчал Доктор.
- Сами не знаем, сталкер какой-то, нашли между Янтарем и Агропромом, - прогудел искаженный голосовым устройством голос сталкера в экзоброне.
- Так чего Сахарову не отправили? – сварливо рявкнул старик, пропуская, впрочем, гостя во двор.
- У Сахарова самого беда – лаборатория на карантине, какая-то инфекция.
- Принесла же нелегкая... Что со сталкером-то?
- Сами не поняли, он нам на дорогу выбежал, чуть не переехали. В темноте не поняли, куда ранен.
- Неси его в дом, прямо по коридору синяя дверь, рядом кушетка, на нее клади больного.
- Так точно, - и гигант-«долговец» зашагал к дому.

Спроводив автоквад, Доктор, мысленно прощаясь с горячим чаем, отпер синюю дверь веранды-операционной и вкатил туда кушетку на колесах. Щелкнул флажком рубильника, и комнату озарил холодный свет люминесцентных ламп. При детальном рассмотрении, оказалось, что сталкер довольно плох: правую его руку не так давно прострелили; после этого он был вынужден отбиваться от собак, так как левая рука оказалась измочаленной клыками от пальцев и до самого локтя.
Тяжко вздохнув, Доктор скинул плащ, натянул на руки резиновые перчатки и приготовился приступать к работе...

Полгода спустя.

Небритый мужчина сидел за шатающимся обеденным столом и постукивал пальцами правой руки по выгоревшей клеенке. Левая его рука заканчивалась культей чуть ниже локтя. Когда дверь в комнату распахнулась, и на пороге появился старик в поношенной клетчатой рубашке, мужчина прищурился и сжал пальцы в кулак.
- Не передумал? – спросил старик.
- Нет. Сваливаю я.
- Что-ж. Не держу, рука у тебя зажила, даже фантомные боли прошли, пузо вон какое отъел... Да не сверкай глазами, не сверкай, что, не прав я? Но, если остаться хочешь – не гоню. Помощники мне в хозяйстве всегда нужны.
- Нахер надо. Уйду.
- Из Зоны?
- Ага. Сперва только отомщу.
- Не советую. С одной рукой тебе кроме пистолета ничего не светит. А у тех, кому ты мстить собрался, явно дела обстоят получше.
- Насрать. Надо будет – зубами глотку порву, но, пока эти фраера живы, из Зоны ни ногой.
- Я что, тебя зря кормил полгода?
- А я не просил меня кормить. Ты мне не батя и не командир.
- Ох, Фома... Черт с тобой. Свяжусь со знакомыми сталкерами, подбросят тебя до бара. Может, договоришься с ними о помощи.
- Что за сталкеры? – прищурился Фома.
- Вольные бродяги. А чего напрягся-то?
- Да так... Не все сталкеры мне друзьями были, сечешь?
- Секу. И даже ничуть не удивлен. Вставай из-за стола и одевайся, вещи свои в кладовке найдешь.
Фома с кряхтением поднялся со скрипучего стула и протопал в коридор. Доктор же вздохнул и достал из кармана КПК.

Спустя сорок минут Доктор стоял на пороге своего дома с помятой флягой в руке и провожал взглядом ржавую «Ниву», навсегда уносившую от него Фому. Снова старик остался один. Конечно, покалеченный сталкер больше походил на бандита и имел прескверный характер, но Доктор все равно успел привязаться к нему. Так же, как когда-то к Стрелку, который и вовсе был для него ближе, чем родной сын, оставшийся где-то там, на Большой земле. Уход Стрелка из Зоны сильно изменил старика. Уход Фомы тоже грозил оставить свой отпечаток. Какой именно? Да хотя бы фляга - Доктор прекрасно знал, что пить ему нельзя, что даже заглушенный, в свое время, алкоголизм (именно он загубил его карьеру хирурга) запросто может проснуться... Знал, но все равно решил выпить. На авось, на удачу. Глотнув самогона из фляги, старик поморщился и вернулся в дом.

«Нива» была поистине древняя, ибо дребезжало в ее салоне абсолютно все, да так громко, что временами перекрывало голос кассетной магнитолы, хрипло и с заеданиями певшей хит про королеву снежную, времен Фоминой молодости. Кроме калеки-сталкера в салоне сидело еще три человека: за рулем торчал коренастый бородач в кожанке; на пассажирском сидении качалась в такт колдобинам некрасивая короткостриженая баба с тяжелой челюстью, острыми скулами и уродливым ярко-алым пятном в половину лица; сзади, рядом с Фомой, развалился тощий парень в свободовском камуфляже.
- Ну чего, однорукий, знакомиться-то будем, али как? – пробасил бородач, когда дом Доктора скрылся за поворотом, а машина выехала на разбитое шоссе, обсаженное пирамидальными тополями.
- Фома, - коротко буркнул лысый сталкер.
- Я – Урсус, рядом с тобой – Шива, а дама – Рачиха, будем знакомы.
- Почему Рачиха? – ухмыльнулся Фома.
- Потому что вареная! – загоготал Шива. Рачиха на эту провокацию не поддалась.
- Кто тебя покалечил-то? – поинтересовался Урсус.
- Да так, беспредельщики одни. Они свое еще получат, мля буду.
- Ну, беспредельщиков наказать – святое дело. Как искать их, знаешь?
- Разберусь.
- Ну, если что – мы такими вопросами занимаемся. Не бесплатно, конечно, сам понимаешь, но тебе, как другу Доктора - скидочку оформим.
- Деловой базар толкаешь, Урсус, я согласен.
- Тогда что – в Бар? – спросил Шива.
Покосившись на соседа, Фома увидел на поясе парня кобуру с монструозных размеров револьвером. Перехватив взгляд соседа, Шива осклабился:
- Нравится пушка? «Смит-Вессон пятьсот», - отчеканил молодой сталкер, явно наслаждаясь звучанием этих слов.
- Мне «Браунинга» хватит, - проворчал Фома, отворачиваясь к окну.
- Подробнее-то расскажешь, как это они тебя? – впервые за время поездки подала голос Рачиха. Голос у бабы был под стать ей самой – грубый и прокуренный.
- Взял их отмычками, а они на меня накинулись, когда к Агропрому подходил. Одного-то положил, да другие меня заломали, пустили вперед. А там шавки набросились, руку порвали, я в суматохе деру дал. А дальше уже эти, фраера «долговские» на меня наткнулись. Если б не они, амба, концы бы отдал там же. И то, вон – гангрена началась, Доктор руку отнял. Так что, мля, месть этим сучатам – дело чести.
- Что-ж. В таком случае, правда помочь стоит. Ты кликухи-то их помнишь? – пробасил Урсус.
- Бобик и Шарик, - как-то нехотя ответил Фома.
- Ха! Да они за полгода наверняка их сменили, если не померли еще! – хохотнул Шива.
- Если померли, то им же лучше. Я этим шавкам такую казнь устрою – вся Зона еще полгода будет вспоминать.
- В общем, Бобик и Шарик, да? Я просто по сети сталкерской попытаюсь пробить, - уточнила Рачиха, копаясь в своем КПК.
- Да.
- Я не удивлюсь, если парняги сейчас занимаются тем же, чем половина всех сталкеров, - зевнул Шива.
- Крипту ищут? – непонятно отозвался Урсус.
- Чего-о-о? – скривился Фома.
- Крипту. Оазис найден, Исполнитель – прошлый век. Сталкерам нужны новые сказки и новые вершины для покорения. Вот кто-то и пустил слушок, что, мол, стоял на нынешней территории Зоны во времена фашистской оккупации храм. А в храме – подвал. А в подвале – драгоценности (ну, кто-то говорит – иконы старые, кто-то артефакты древних времен приплетает, в общем – сокровища). Потом храм разрушили, а подвал остался. Прозвали этот подвал Криптой и теперь копошатся. Диггеры уже месяца три в бабле купаются – продают искателям снарягу для спуска в подземки, - объяснил Урсус.
- Ха-ха-ха, какой только порожняк чепушилам не толкают! – злобно загоготал Фома.
- Как знать, может, и правда это, а может, и нет.
- Так, в общем, отмычек твоих нашла. Звать их теперь Терьер и Хаунд. Точное положение неизвестно, сами на связь не вышли. Слушай-ка, за полгода стали опытными сталкерами, крысье! – и Рачиха смачно, по-мужицки, выругалась.
- Раз они теперь сталкеры, а не отмычье – не боишься, что другие за них впрягутся? – забеспокоился Шива.
- Вот шоб такого не было, кончать их будем по-тихому, - отрезал калека
- Ну, хозяин – барин. Думаю, в баре информации соберем еще больше, благо ехать уже недолго, - рассудил Урсус.
- Ты кстати, это, как гоняешь-то без детекторов и прочего? Ладно, «долгари» у них такие детекторы в «уазиках» стоят – на километр шоссе мониторят, а у тебя что? – заволновался Фома, когда Урсус надавил на педаль газа.
Великан засмеялся:
- А у меня, Фома, опыт. Я больше двадцати лет за баранкой. Да и провешиваем мы маршруты после каждого выброса по новой. Так что, не боись – машина у меня зверь! Знаешь, чего придумал?
- Ну?
- Если за руль сядешь, предварительно аварийку не воткнув, то тачка взорвется. Противоугонка, называется.
- А если сам забудешь?
- Если забуду – туда мне и дорога. Забывчивым в Зоне не место, - и Урсус рассмеялся.
«Нива» взревела и устремилась по относительно ровному участку асфальта в сторону Армейских Складов.

Два дня спустя

Хаунд, а в недавнем прошлом – Бобик, нервно разбирал свою трофейную «Сайгу», а его напарник, Терьер, звавшийся некогда Шариком, подтягивал ремни своего новенького рейдового рюкзака.
- Да не дрейфь ты, Боба, - равнодушно проговорил он, закончив с регулировкой и взявшись за тяжелый двуствольный штуцер.
- Думаешь, эта гнида недобитая в одиночку на нас попрет? Хрен там. Сам же знаешь, что птичка-дятел нам из бара настучала – группа лиц, среди которых однорукий лысый дядя, среди сталкеров известный, как Фома, спрашивает, где бы найти Бобика и Шарика. Мы, конечно, не отмычки, но все же – против четырех с половиной человек вряд ли сдюжим.
- Может, нам помощи попросить, раз ты так не уверен?
- У кого? Сам знаешь, нет вариантов у нас.
- Как это? А Карел?
- Думаешь, наш новый знакомый согласится помочь?
- Почти уверен. Давай, хватит ныть, собирай карабин, подымай жопу с лавки, и двинем. Путь не самый близкий.
- Ладно, дружище. Как знаешь...

Спустя полчаса друзья-псы уже синхронно шагали след в след по утоптанной подошвами сотен сталкеров грунтовке. Два километра монотонной ходьбы, и Терьер деловито свернул в кусты, матерясь от касания их мокрых листьев. Впереди высилась желтая березовая роща. Сталкеры ускорили шаг и, очутившись под сенью янтарной листвы, замерли. Картина осеннего леса была настолько мирной и спокойной, что заставляла забыть о том, что они в Зоне. Ничего здесь, среди этой красоты не говорило об этой аномальной раковой опухоли на теле планеты... Будто услышав эти нечестивые мысли, Зона ревниво напомнила о себе – за буреломом из упавших стволов кто-то зарычал и зашевелился, а через пару мгновений (достаточных, чтобы Терьер и Хаунд вскинули оружие) на деревья забрался снорк. Большой, мускулистый снорк, с синюшной кожей, изрытой оспяными язвами и незаживающими ранами, облаченный в обрывки армейского камуфляжа и порванные, смятые берцы. На его голове трепался потрескавшийся от времени противогаз с хоботом, за разбитыми окулярами которого сверкали мутные злые глазки чудовища. Хрипло заревев, снорк согнул колени для прыжка, но так и не успел его совершить – выпущенная из «Меркеля» пуля, способная уложить даже медведя, прошила снорка насквозь и опрокинула его обратно под бурелом, туда, откуда он выполз.
- Знаешь, а мне всегда их немного жаль, - спокойно сказал Хаунд, опуская «Сайгу».
- Мне тоже. Черт знает, сколько они ползают в таком состоянии. И откуда только берутся эти снорки? Новые появляются что ли?
- Вполне возможно. Давай, идем, пока не набежали его товарищи...

Карел, странный нелюдимый мужик, известный своей любовью к природе и презрением к деньгам, жил в вырытой в глубине рощицы землянке. Жилище это было добротным, крепким и уютным, вопреки ожиданиям – бревенчатые стены, врытые в землю, дощатая крыша, накрытая дерном, внутри – печка-«буржуйка», раскладной стол и топчан. Отшельник обустроил свою землянку, превратив ее в теплый и уютный домик, где он и жил, наслаждаясь одиночеством. Гостей он не любил, но практически всегда принимал их. Так и теперь – эти два молодых сталкера были знакомы Карелу, он справедливо считал их хорошими парнями, посему радушно впустил Хаунда и Терьера в свою землянку.
- Присаживайтесь, молодые, располагайтесь. С чем пришли ко мне?
- Помощь нам нужна, Карел. Охотятся на нас.
- За что? – насторожился отшельник.
Сталкеры переглянулись и в подробностях поведали о происшествии с Фомой и о его внезапном возвращении. Когда они закончили, Карел хмыкнул:
- Вижу, не врете. Неправы вы, парни, только в одном: Фому этого надо было грохнуть еще полгода назад, когда он решил ноги от вас сделать. Всем было бы проще.
- Не до этого было, сами еле ноги унесли.
- Ладно, все приходит с опытом. Знаю я, как вам помочь. Главное – не пугайтесь.
- Чего ты задумал?
- Засаду нужно устроить. Ежу понятно – Фома вас в одиночку искать не станет, а если спрашивали в баре, то, значит, не бандиты, а одиночки. Приманить их всех надо, желательно в одно место.
- И как ты это сделаешь?
- Я сдам вас Фоме. А когда он и его помощники придут – мы их накроем.
- На словах это просто, конечно... А вдруг они и тебя замочить решат?
- Будь уверен – решат. Поэтому близко мы их не подпустим. Ну, что? Начинаем? – и Карел, пошарив в карманах плаща, извлек на свет КПК старенького образца.

Наемные сталкеры и Фома сидели в небольшом бункере-бомбоубежище, затерянном на диких территориях завода «Росток». Помещение они подыскали давно и обустроили под свою уютную базу, скрытую и от чужих глаз, и от посягательств мутантов. И ничего, что для доступа к люку входа приходилось каждый раз на четвереньках проползать по длинной и довольно узкой трубе – безопасность дороже. Свет внутри был – благодаря дорогим электростатическим артефактам, комнат было достаточно для того, чтобы шикануть – устроить кухню, спальни, гостиную и даже оружейную.
- Парни, мне тут сообщение интересное пришло, - звонко щелкнув жвачкой, сказала Рачиха, убирая с крепкого металлического стола ноги в тяжелых армейских ботинках.
- Чё там? – закашлялся Шива, незадолго до этого затянувшийся дымом из стоящего на полу кальяна.
- Один сталкер пишет, что Хаунда и Терьера поймал. Говорит, недорого возьмет за информацию.
- Соглашайся, - распорядился Урсус.
- Что за сталкер? – встревожился Фома, во всем ищущий подвоха.
- Карел, одиночка, - отозвалась Рачиха.
- Сколько просит? – поинтересовался Урсус.
- Тридцать тысяч.
- Слышал, Фома? Денежка с тебя, - ехидно усмехнулся Шива.
- Базару ноль, все оплачу, - мирно ответил покалеченный сталкер.
- Тогда объявляю сбор, ребятушки. А ты, Фома, айда в арсенал – подберем тебе ствол.
Калека проследовал за здоровенным Урсусом в соседнюю комнатку, запертую на старинный амбарный замок, который сталкер открыл ржавым ключом.
Внутри не было никакой мебели, только облупленный кейс, зато на стенах... В свое время Урсусу пришлось немало потрудиться, чтобы вбить в прочный бетон стен парные штыри из арматуры. Теперь на них висело оружие команды: гигант «Печенег» Урсуса, настолько же футуристичный, насколько крупнокалиберный, АШ-12, принадлежащий Шиве, и старенькая американка М14 Рачихи. Чуть ниже, на древней фанерной полке лежали в ряд несколько пистолетов.
- Ну, чем богаты, тем и рады, - развел руками Урсус.
Фома удовлетворенно кивнул и вдруг, прищурившись, посмотрел на здоровяка, невпопад сказав:
- Слушай, Урсус, а ведь Карела тоже грохнуть придется.
Урсус не стал спорить, только коротко кивнул.
- Знаю. Он явно сговорился со щенками этими, раз деньги просит. Слыхал я о нем – этот мужик деньгами хоть подтираться готов, не ценит он их. Хотел бы реально этих беспредельщиков сдать – сдал бы бесплатно. Да хотя, даже если я не прав, он все равно лишний свидетель. А лишние свидетели априори требуют лишней траты патронов.
- Э-э-э, мужик, да ты не так прост... Наемник? – усмехнулся калека.
- Не твое дело, Фома, - засмеялся богатырь. – Если я тебе расскажу, придется тебя вместе с убиенными потом прикапывать, усек?
- Понял, не дурак. Дурак бы не понял. Ствол-то мне дашь?
- Конечно, держи, в самый раз тебе, - и Урсус протянул Фоме угловатый черный пистолет с очень длинным магазином.
- Это что за ерунда? – сталкер взял ствол в руку, зажмурил глаз, прицелился в стену.
- Это не ерунда, это «Глок-18», магазин на тридцать патронов, полный автомат, но ты выставь одиночные, чтобы не перезаряжаться. Так уж и быть, аренда бесплатная, - широко улыбнулся детина.
- Ага, от души спасибо, - саркастично отозвался Фома, убирая пистолет в карман, но Урсус его уже не слушал, он оглушительно хлопнул в ладоши, привлекая внимание соратников.
- Шива, Рачиха! Берите шпалеры и выходим, мы с Фомой пока машину заведем, - скомандовал лидер группы и, взвалив пулемет на плечо, кивнул клиенту на дверь.

Смеркалось. В роще сгустилась вечерняя темнота, и Карел зажег электрический фонарь типа «летучая мышь». Теплый желтоватый свет залил землянку.
- Карел, у тебя кипяточку не найдется? – поинтересовался Хаунд, копаясь в рюкзаке.
- Могу организовать, а тебе зачем? – отозвался Отшельник.
- Вот, - молодой сталкер выложил на складной столик пакет лапши быстрого приготовления.
- Убери! – нахмурился Карел. – В моем доме такой херне не место.
- А чего ж жрать тогда... – начал было Хаунд, но тихо сидящий в углу Терьер вдруг вскинулся и хлопнул друга по плечу.
- Тихо! Слышите? – прищурился он.
- Машина едет, - кивнул Карел, гася лампу.
- Оружие берем и на позиции, - распорядился Терьер.
Дважды повторять не пришлось: десять секунд ушло, чтобы Карел, Хаунд и Терьер заняли свои места: Карел лег на входе, уперев в плечо приклад двустволки, а Хаунд и Терьер выставили стволы своего оружия в узкое окошко. Повисла тягостная тишина, нарушаемая только отдаленным глухим ворчанием автомобильного мотора. Вскоре двигатель затих, через несколько минут послышались голоса: убийцы приближались к землянке.
Минуты тянулись, как засахарившийся мед. Темнота постепенно брала свое, смазывая границы, стирая рамки и превращая рощу во влажный, черный склеп. Все затихло. Хаунд хотел что-то сказать напарнику, но передумал, опасаясь того, что нападающие могут услышать их.
И вдруг тишину нарушил щелчок. Металлический щелчок, как от выстрела оружия с глушителем. Потом еще и еще. Терьер справа от Хаунда охнул, надавил на курок штуцера. Сверкнула вспышка, громыхнул выстрел. На доли секунды повисла тишина (теперь уже такая желанная), а после со стороны кустов заработал пулемет. Карел испуганно сел, дернул за рукав Хаунда, который попытался дать отпор.
Среднего диаметра бревна, врытые Карелом в землю в качестве стен, с хрустом прошила автоматная очередь.
- Ёпт! – выругался Хаунд, оценив величину калибра стрелявшего.
Терьер закричал что-то неприличное, высунулся в дверной проем и снова спустил курок, на звук. Из темноты ответили пистолетным выстрелом, и парень закричал от боли. На крик снова отозвался пулемет, и Терьер резко замолчал.
Хаунд зарычал и, вскочив, высунул в окно ствол «Сайги» и надавил на спуск четыре раза. Судя по сдавленному оханью, он попал в кого-то из нападавших. К сожалению, не в пулеметчика, потому что адская машина снова застрекотала, оплевав землянку роем свинцовых ос.
- Амба, Хаунд, - мрачно пробурчал Карел из темноты.
- И что, никак не прорвемся? – отозвался Хаунд, выбрасывая пустую коробку магазина.
Атакующие притихли на мгновение, а потом включили мощный фонарь. Луч ударил в окно и дверной проем, осветил Терьера, лежащего ничком в кровавой луже, опрокинутый стол и разбитую лампу, тонкие дорожки света пробились через дыры в бревнах, теперь похожих на сито.
- Если есть кто-то живой, выходите с поднятыми руками! Сопротивляться бесполезно, нас все равно больше! – заорал кто-то на улице.
Хаунд усмехнулся, даже не думая пошевелиться. Карел тоже не поддался на провокацию.
- А может, грудью на амбразуру? Не хочется вот так вот, как крыса в мышеловке, подыхать, - вполголоса предложил отшельник.
- Слушай, Карел, а у тебя гранаты нет? – без особой надежды, как-то вяло поинтересовался молодой сталкер.
- Нет. А ведь красиво бы подорвались...
- Эй! Гаврики! Не думайте засаду устроить! Минута на размышление, потом закидаем вас гранатами! – снова рявкнули снаружи.
- Думай, Карел. Мне уж все равно, - дрожащим голосом тихо сказал Хаунд.
А потом все вдруг перевернулось с ног на голову. Свет фонаря пропал, окунув землянку в непроглядную темень, убийцы закричали, несколько раз хлопнула и затихла винтовка, заголосил, но быстро захлебнулся пулемет, а в качестве финала стрекотнула короткая автоматная очередь, но вовсе не с той стороны, откуда пришли наемные сталкеры, а с противоположной. Когда вновь воцарилась тишина, вдоль землянки послышались осторожные шаги, в стену несколько раз постучали, а затем бодрый, хорошо знакомый Карелу голос, серьезно спросил:
- Карел, ты живой там?
- Живой, Пианист, живой. Заходите, только аккуратнее, там в дверях...
- Жмур, - закончил за отшельника второй пришелец, невысокий, коренастый сталкер в плаще, замаячивший в дверном проеме.
- Терьер это, уважение прояви, - огрызнулся Хаунд, подавленный смертью товарища.
- Терьером он был, будучи живым. А теперь это просто труп. И от него надо избавиться как можно скорее.
- А пошел ты, - слабо откликнулся Хаунд.
Карел водрузил на место стол, матюгнулся, подняв с пола разбитую лампу. Сталкеры-спасители в это время уже вошли в землянку. Заметив, что у хозяина проблемы со светом, тот, кого Карел назвал Пианистом, извлек из рюкзака большой круглый артефакт, который сразу залил мертвым синеватым светом помещение. Теперь Хаунд, наконец, смог разглядеть своих спасителей – и черноволосый Пианист, и его циничный товарищ носили хорошие, плотные плащи (Курбат - темный, зато Пианист, наоборот, необычно светлый). Первый держал руки на напоминающем АК автомате, что висел на его шее, из-за плеча его напарник выглядывал ствол «Винтореза» - значит, именно он отстрелял нападавших. Бросался в глаза уродливый глубокий шрам на лице снайпера. Заметив, что Хаунд уставился на его увечье, мужик криво ухмыльнулся.

- Все ж лучше, чем в темноте, - констатировал Пианист, показывая на артефакт.

- Спасибо вам, ребята. Если бы не вы... – усмехнулся Карел.
- Да поняли уж. За что они вас так? – поинтересовался спутник Пианиста.
- Наняли их. Урод один моральный, - ответил Хаунд.
- Интересно. Кто целью-то был? Ты, Карел?
- Не я – ребята эти. Хаунд и Терьер, земля ему пухом.
- Хаунд? Будем знакомы, я – Пианист, а это – Курбат, - и сталкер протянул пожал руку парня своей жилистой пятерней. Курбат же отделался кивком.
- Похоронить бы парня. Да и наемников обыскать надо, - предложил Карел.
- Лопату только дайте, - мрачно попросил Хаунд, поднимаясь с пола.
- Нет у меня лопаты. Другое что-нибудь придется выдумать.
- Аномалии в округе есть? – спросил Курбат.
- «Воронка», шагах в ста слева от входа, а тебе зачем? – ответил Карел.
- Если твой юный друг не против, друга его можно в «воронку» кинуть. Как ни крути, а погребение, а точнее, перерождение, как у буддистов. Был покойник – стал артефакт. Артефакт и похоронить-то проще, - с присущим ему цинизмом объяснил Курбат.
Хаунду от этих слов стало дурно. Бросать тело товарища в аномалию, чтобы его в ней перемололо и спрессовало, совсем не хотелось, но другого выхода, кажется, не было. Посмотрев в серые глаза сталкера со шрамом, парень кивнул.
- Правильное решение. Тогда ты, молодой, иди с Пианистом – к наемникам. А я о твоем товарище позабочусь. Артефакт-то тебе нести?
- Неси.
Курбат лаконично кивнул и шагнул к телу Терьера. Сняв с мертвеца рюкзак и вытащив из начавших коченеть рук Терьера штуцер (при этом восхищенно зацокав), мужчина перехватил тело в районе живота, не без труда взвалил его на плечо и вышел из землянки.
- Ну, Хаунд, пошли мародерствовать? – предложил Пианист, крутя на пальце цепочку с круглым, пробитым пулей, медальоном.
- Айда, - равнодушно ответил молодой сталкер, следя за вращением талисмана. Адреналин схлынул, навалилась тоска, усталость и скорбь по поводу смерти Терьера.

Подойдя к телам, Пианист включил небольшой светодиодный фонарик, поводил лучом из стороны в сторону.
- Так... Этого не знаю, этого тоже... О, это баба вообще! А это у нас... Урсус! – удивленно воскликнул сталкер.
- Кто?
- Наемный сталкер. Не путай с наемниками. За мокруху, значит взялся... А в карманах-то у тебя что, Урсус? Та-а-ак... КПК (запаролен, зараза), патроны, детектор... Дерьмо, а не детектор. Ого! – Пианист даже присвистнул от удивления.
- Что нашел? – заинтересовался Хаунд.
- Смотри сам, - Пианист вытянул в сторону Хаунда руку со сжатым кулаком. Из кулака висела цепочка, на которой качались два прямоугольных армейских жетона.
- Что на них?
- Принадлежность к синдикату. Урсус, мать его так, был засланным казачком, наемником в сталкерской шкуре. Осмелюсь предположить, что сдавал своим планы группировок, ибо человеком он был уважаемым, много куда вхож, сука. Удачно мы его завалили...
- А остальные – тоже наемники? – спросил Хаунд.
- Не думаю. Можешь проверить, конечно, но вряд ли. Заказчик среди этих троих есть?
- Нет, точно нет, - уверенно ответил молодой, посветив в застывшие лица убитых.
- Либо его с ними не было, либо... Стоп, тут еще один. И, похоже, живой, только без сознания.
- Покажи.
- На, разбирайся с ним. А я трофеи соберу.
Хаунд кивнул и подошел к раненному. Это был Фома. Не узнать его мерзкую рожу было трудно, хотя за полгода сам выродок изменился, а именно – растолстел и лишился левой руки, что не могло не обрадовать его бывшего отмычку.  Сейчас Фома лежал без сознания. Осветив его фонариком, Хаунд усмехнулся, увидев причину этого – кисти правой руки сталкера  практически не существовало. Не иначе как именно туда попала последняя пуля Терьера. Фома стал полностью безруким. После такого, Хаунду даже расхотелось добивать ублюдка.
- Что там? – спросил подошедший Пианист.
- Да вот, погляди.
- Мда. Не повезло сталкеру. Считай, он теперь ходячий труп. Может, добить его – из жалости?
- Нечего его жалеть. Очухается – сам сбежит. Если от кровопотери не сдохнет.
- Оно и верно. Что дальше делать собираешься?
- Дождусь Курбата, переночую и наутро из Зоны свалю. Нечего мне теперь тут делать.
- Уверен? Может, с нами пойдешь?
- Не пойду. Хватит с меня Зоны.
- Может, ты и прав... – задумчиво проговорил Пианист.
- Может...

Светало. Мутный, как бельмо слепца, диск солнца медленно выползал из-за горизонта. Трава и листья деревьев покрылись бисером росы. Хаунд шел по тропинке к асфальту. Рюкзак и карабин он бросил в землянке Карела, из которой тихо ускользнул, пока отшельник и его гости спали. С собой взял только артефакт, полученный от Курбата, большую, аккуратную «Золотую рыбку», теплую и яркую, как улыбка его почившего друга. А может, это душа Терьера согревала артефакт изнутри? Хотелось в это верить. Верить в то, что этот никогда не унывающий, смешливый весельчак все-таки не совсем мертв, что частичка его все еще жива, пусть и жива она в артефакте.
Деревья расступились, открывая вид на унылую, бурого цвета, степь, перечеркнутую дорожным полотном. На горизонте терялась в утренней дымке громада ЧАЭС с фаллической алой трубой. А на обочине дороги стояла старая, побитая ржавчиной, «Нива». Хаунд подошел к водительской двери, без особой надежды подергал ее ручку – открылось. Удовлетворенно ухмыльнувшись, молодой человек сел за руль, потянулся рукой к замку зажигания. Ключ торчал там, где ему положено. Урсус явно надеялся на скорое возвращение, раз не стал запирать машину. Вдохнув поглубже, парень повернул ключ в замке...

Взрыв, прогремевший со стороны трассы, заставил Курбата и Пианиста вскочить с лежанок. Не тратя время на разговоры, сталкеры похватали оружие и бросились туда, откуда поднималось над деревьями черное облако дыма.

14:45
16.09.15

Послесловие: отдельное спасибо хочется сказатьмоему хорошему другу , за то, что он предложил включить в повествование придуманных им самим героев, Пианиста и Курбата и за помощь в их описании.